"Валериан Скворцов. Тридцать дней войны (1981) " - читать интересную книгу автора

16

бывал, пожалуй, во всех его провинциях. И нигде не сталкивался с
проявлениями враждебности к китайцам только за то, что они китайцы. Более
того, поражала иногда терпимость к провокационным акциям пекинской агентуры,
пытавшейся устраивать всякого рода беспорядки среди хуацяо и не только в
1978 году, но и ранее, в частности во времена "культурной революции",
которую Пекин пытался экспортировать во Вьетнам. Хунвэй-бины, потерявшие
чувство меры и реальности молодчики из лиц китайского происхождения,
напрямую получали инструкции из посольства КНР в Ханое, постоянно сбивали с
толку других хуацяо. Вьетнамские власти проявляли даже известное участие к
запуганным или обманутым людям, видя в них жертвы навязанных им заблуждений.
"Белая книга" МИД СРВ "Правда о вьетнамо-китайских отношениях за последние
тридцать лет", в которой Пекину предъявлен полный счет, мягко говоря,
недружественных актов в отношении вьетнамского народа и его государства,
была опубликована в Ханое лишь в октябре 1979 года, через несколько месяцев
после тридцатидневной войны. В самые горячие дни сражений на границе - в
феврале - марте - комиссары в частях вьетнамской армии постоянно говорили
бойцам: "Мы воюем не против китайского народа, а с теми, кто предал нашу
дружбу..."
Еще до начала военных действий на вьетнамо-китайской границе, в
июньские жаркие дни 1978 года, когда Пекин спровоцировал массовый исход
хуацяо из СРВ, мне довелось беседовать с сержантом Вьетнамской народ-


17

ной армии, китайцем по национальности, Чыонг Динь Бао. Как мы бы
сказали, сверхсрочник, кадровый военный, сражавшийся под Сайгоном, раненный
на юго-западном фронте полпотовскими "красными кхмерами", Бао - человек с
твердым характером, целеустремленной волей, убежденный, глубоко преданный
революции и родине. Однако даже его не обошли вниманием провокаторы:
предложили дезертировать и "уехать на землю предков".
- Мне назвали десятки имен,- рассказывал сержант,- младших командиров
из хуа-цяо в нашей армии, которых якобы обошли повышением в звании из-за
происхождения. Я бы мог привести сотни имен вьетнамцев, имеющих такое же
звание, как и я, и в течение точно такого же срока... Однако спорить было
бесполезно... Ими целиком владел исключительный интерес к людям только своей
национальности. Это - как недуг...
Тридцатидневная война, развязанная Пекином против социалистического
Вьетнама через восемь месяцев после этого разговора, я думаю, не лишила
Чыонг Динь Бао убежденности в интернациональной солидарности. Не отразилась
она и на вере вьетнамцев в справедливость и правоту тех принципов
интернационализма, на которых они воспитываются Коммунистической партией
Вьетнама. Но война показала еще раз, что в жизни все сложнее, чем в теории.
Великоханьский шовинизм пекинских руководителей, являющийся почвой для
многих уродливых явлений в Китае последних десятилетий, уничтожил многие
иллюзии. Страны Индокитайского по-
луострова в пекинской дипломатической игре, как и во времена