"Валериан Скворцов. Гольф с моджахедами " - читать интересную книгу автора

появившиеся за срочниками, ведущими бой впереди, завершат зачистку. Женщины
по двое, по трое просачивались в свои логова, чтобы прибрать уцелевший скарб
и возродить между развалин мелкую толкучку. Мужики сидели в горах, по
подвалам и катакомбам.
Весной 1996 года, когда это происходило, в поселениях, переходивших от
федералов к моджахедам и обратно, повешенные появлялись, случалось, по три,
а то и по четыре штуки зараз. Кто именно вешал и расстреливал, зависело от
лимита времени у воюющих сторон. Пугала служили во благо обеим. Моджахеды
повязывали мужиков кровью, а федералы из этих же мужиков выжимали за
казненных ясак: от автомобилей, телевизоров, холодильников и ковров до
козлят и кур.
Серноводские ребята подвесили у конно-спортивной базы по всем признакам
далеко не свежий труп и даже не кавказца. На фоне фанерки с нагоевской
идентификацией ветерок раскачивал блондина. Надпись "ФСБ" прибавили в
подтверждение гуманности содеянного и к общему удовольствию: явному -
боевиков, тайному - армейцев и их контрразведки.
Кто же оказал бесценную услугу?
Многие могли. Пайзулла Нагоев в должности участкового уполномоченного
безвозмездно угощался в разных шашлычных, подарками его тоже баловали, шпана
и воры курорт не перенапрягали, за несколько лет капитан успел надоесть и
плохим, и тем, кто так себе... Написали для острастки, а может, просто
сорвали злобу на подвернувшемся. Война, разбираться некогда.
Нагоеву повешенный с его именем тоже приходился во благо.
Капитан соблюдал нейтралитет и старался как бы не существовать в
смутные времена. Неплохо было бы заполучить документальное тому
подтверждение. Оно позволило бы сбросить и прошлое, и жуткое настоящее,
заполучить шанс начать с нуля подальше от Кавказа или, еще лучше, от России
вообще. В расчете обзавестись чем-то подобным он и пробирался в родимый
курортный Серноводск в составе мотострелковой вольницы, в которую
превратилось, пропетляв между Ачхой-Мартаном, Валериком и Катар-Юртом,
подразделение "батяни-комбата" майора Лотина.
И вот, глазам не верилось, удача валилась в руки!
Перепрыгнув через замусоренную колею, выбитую бэтээрами и "Уралами" в
асфальте перед воротами конно-спортивной базы, Нагоев дворами вышел к
санаторию. Предприятие было рискованным, грохнуть могли в любом огороде и у
всякой подворотни. Именно по этой причине он шел хотя и в милицейской форме,
но без "калаша", с одним "ТТ" и тремя "лимонками" под курткой. Ради оружия
убивали быстрее. Оно денег стоило... Мужички, таившиеся в подвалах, и
отвязанные воины, издергавшись в набегах, нажимали на спусковые крючки
слишком поспешно.
Во дворе курортной поликлиники "батяня" присматривал за лейтенантом и
прапором, приспосабливавшими танковый аккумулятор к минибасу "Форд Транзит"
с надписью "Скорая". Сержант в резиновых велосипедках, зимних штанах на вате
и мокрой от пота гимнастерке свинчивал с крыши проблесковую мигалку, бросая
вывернутые саморезы в каску. Солдатики, стриженые под "чеченский ноль" -
наголо вокруг щетины на темечке, с тщанием подвыпивших расставляли в кузове
"Урала" рентгеновскую установку, компьютерное железо с проводами,
холодильник, зубоврачебные кресла, диваны и бормашины.
Майор благожелательно кивнул Нагоеву из компьютерного кресла, которое
выкатили для него на пандус, предназначавшийся для приема лежачих больных из