"Валериан Скворцов. Каникулы вне закона " - читать интересную книгу автора

Считай это поблажкой...
- На твоих поблажках, похоже, все моя жизнь и строится.
- Да уж, - ехидно сказал Ефим. - Столько времени утекло, подумать
только, а?
С Ефимом судьба свела меня в начале 88-го, спустя четверть века после
моей службы под славными знаменами Франции. "Капрал Москва", как называли
меня в Иностранном легионе "кригскамарады", в основном немцы и поляки, после
дембеля выдержал приемные экзамены на Алексеевские информационные курсы
имени профессора А.В. Карташева под Брюсселем. На курсах еще преподавали
старички из этнических русских, вышедшие в отставку после службы в
американских, европейских, израильских, австралийских и даже советских
органах. Так что профессура досконально знала повадки ведущих спецконтор
мира не понаслышке, а по собственному участию в их операциях. Мэтры
вооружали курсантов, в число которых попасть было сложнее, чем в Нобелевские
лауреаты, уникальными сведениями и навыками. Ротационная реинтеграция
выпускников в службы, откуда пришли наставники, обеспечивала
непрекращающееся обновление знаний, о доступе к которым возмечтали бы тогда
богатейшие секретные конторы, узнай они о существовании курсов. При этом
предполагалось - наверное, при полном осознании наивности этого
предположения, - что алексеевцы послужат Третьей России, которая явится
(если явится, конечно) после Первой - монархической и Второй - нынешней.
В начале девяностых по мере вымирания популяции снежных людей,
кормившихся на ледниках "холодной войны", курсы "потеплели" и сделались
открытыми и дорогостоящими... Легко представить, откуда неимущие в начале
карьеры юнцы, алчущие шпионских наук, черпают в наши дни средства на
удовлетворение своей специфической жажды знаний. Уж, конечно, не из Третьей
России. И не из собственного кошелька.
Мой первый контакт с Ефимом Шлайном состоялся в Бангкоке, в консульстве
тогда еще советского, а не российского посольства, куда я, преодолев
многомесячные колебания, явился просить визу. На булки с густым слоем масла
я зарабатывал тогда ремеслом "практикующего юриста", то есть частного
детектива. Право на лицензию я добыл трехлетней стажировкой у отставного
майора таиландской королевской полиции Випола. Его контора на самой длинной
бангкокской улице Сукхумвит-роуд выходила окнами на "клонг", то бишь канал,
по которому плавали скоростные катера-такси и помои. Гнойный аромат "клонга"
смывался с белья двойной стиркой... Тогда еще стирала мне мама.
Поначалу я было подумал, что генконсул Шлайн, более чем сдержанно
принявший меня, посчитал, что перед ним - подсадная утка. Однако, прокрутив
дома пленку с записью нашей беседы, вникнув в интонации его голоса, пришел к
иному выводу. В контактной практике Шлайна, тертого в отношениях с такими
же, как и он, работающими под посольской крышей разведчиками и
контрразведчиками, будь они американского, британского, израильского или еще
какого разлива, я оказался первым "фрилансером", то есть выживающим на
собственный страх и риск частным детективом, да еще, по стереотипам Шлайна,
русским "с другой стороны, от белых", хотя ни к белым, ни к зеленым, ни к
фиолетовым я отношения не имел.
Поработав по заказам Шлайна несколько лет, я нащупал в его характере
некую особенность, присущую одаренным оперативникам, а потому и редко
выявляемую. Ефим родился психом. Он психовал, одержимый обычным для
толкового бюрократа страхом - страхом системной ошибки. Когда же полагалось