"Валериан Скворцов. Каникулы вне закона " - читать интересную книгу автора

не здоровенный, скорее мощный.
- У меня "Жигули", - сказал Усман. - А у дверей шелупень роится. У них
и машин-то нет. Снимут пассажира и ведут на стоянку за процент.
- Сколько до гостиницы "Алма-Ата"?
- Тысяча восемьсот тенге, - сказал он.
Я видел обменный курс в зале прилета: сто тридцать девять пятьдесят за
один доллар. И имел опыт Дакки.
- Девятьсот.
Он взял из моих рук сумку.
Руль упирался ему в живот.
Темная площадь оказалась в колдобинах. Машина громыхала и звякала. В
приспущенное окно втянуло запах дыма, прогорклого масла и шашлыка из
несвежего мяса. Лампочки без абажуров, на одних проводах, высвечивали
прилавки у кособоких киосков и отражались в раскатанном до блеска снегу с
вмерзшими сигаретными пачками. Метнулась над зданием, в котором не горело ни
одно окно, неоновая надпись "Гостиница".
- Усман, - сказал я.
- Да?
- Вы кто?
- Никто. А раньше был капитаном.
- Капитаном чего?
- Милиции... Э-э-э, то бишь полиции.
- Это ваша машина?
- Не будь ее, не знал бы, что и делать.
- Вы казах?
- Узбек.
- И поэтому больше не полицейский?
- Ну...
Он ловко заложил крутой вираж на развилке. Дорога шла вверх, или, может
быть, это только казалось из-за слабых фар и редких фонарей.
На Алексеевских курсах прививали привычку доскональной подготовки к
операции. И в Москве я кое-что почитал про реформы в здешних силовых
структурах. В полиции оставляли казахов. Формально, национальность не имела
значения. Следовало пройти только языковый экзамен. Не думаю, что Усману это
бы удалось, даже если бы он сдавал русский или узбекский. Национальность,
когда степь обрела независимость, стала суверенной привилегией собирать
мзду. Или здесь это называется ясак?
Усман, заехав на тротуар, остановил машину в метре от входа в
гостиницу.
В полуосвещенном вестибюле, похожем просторами на вокзал, дежурная едва
виднелась из-за высокого прилавка. Я попросил у нее тысячу тенге в счет
предстоящего расчета и вышел к Усману, которого охранник удержал у входа.
- Вы ничего не хотите спросить? - сказал узбек, запихивая банкноты в
карман.
- А что я должен спросить?
- Где меня найти.
- Зачем?
Теперь, на свету, я постарался разглядеть его получше.
- Здесь на бумажке мой домашний телефон.
Номер он распечатал на древнем игольчатом принтере с изношенной лентой.