"Алексей Слаповский. День денег" - читать интересную книгу автора

Наших сторублевок оказалось тридцать три, а американских - триста
тридцать, что, нетрудно догадаться, составило тридцать три тысячи долларов.
Они долго смотрели на деньги, разложенные на кровати, и наконец Парфен
вымолвил:
- Фальшивые!


Глава седьмая,

в которой Парфен обвиняет Писателя и заодно всех писателей вообще в
тайной преступности, Писатель же рассуждает о Судьбе, а затем друзья решают,
как быть с деньгами.
Парфен внимательно осмотрел и те и другие деньги и сказал:
- Нет. Нормальные деньги.
- А вот мы сейчас проверим! - вскричал Змей, схватил сторублевку и
убежал.
Парфен проницательно посмотрел на Писателя. Тот, ощутив его взгляд,
оторвался от созерцания денег.
- Я знаю, о чем ты думаешь! - сказал Парфен.
- Нет, - сказал Писатель. - Это просто совпадение. Тридцать три и
триста тридцать - всего лишь совпадение. Никакой тут мистики нет, и нечего
себе морочить голову.
- А заодно и мне! - посоветовал Парфен. - Я вас, писарчуков, райтеров,
шрифтштеллеров, е. в. м., насквозь вижу! Вы все потенциальные убийцы,
предатели и развратники!
- Мне непонятен ход твоих мыслей, - задумчиво сказал Писатель.
- Ну да, ну да! Он не понимает! Достоевский недаром был эпилептик,
недаром у него то и дело малолетние растленные девчушки появляются, кровь
рекой льется! Гоголь жил как в кошмарном сне: люди без носов - или из
портретов выходят, утопленницы у него, страшная месть у него! - а я думаю,
что он сам с наслаждением молодую красавицу зарезал бы! И везде на страницах
бешеные деньги летают! Вы все книги пишете, чтобы в жизни преступниками не
стать! Хотя ты, само собой, не Достоевский и не Гоголь.
- Ты пошлую чепуху городишь, - отмахнулся Писатель.
- Не чепуху! Я вижу, ты Змея хочешь облапошить! Напоить, деньги
забрать, а ему сказать потом, что - спьяну пригрезилось! Скажешь, нет?
- Нет, - спокойно ответил Писатель. Спокойно - и с презрительным
недоумением.
И Парфена оскорбило это недоумение, и он хотел продолжить обвинять
Писателя, но опять вспомнил, что начал сегодня новую, чистую и честную, как
белый лист, жизнь, и заговорил, удивляясь сам своей откровенности:
- А я вот хоть и не писатель (но, между прочим, если б захотел - !..),
а - подлец. Сижу и думаю, что с вами сделать. Змея напоить - лучше не
придумаешь. Тебя тоже, но ты не такой конченый пьяница, ты еще памяти не
пропил.
- Не пропил, - подтвердил Писатель.
- Ну вот! И я думал сейчас: придется тебя тоже напоить, а потом на
улицу вывести и под машину толкнуть. Ты понимаешь? - с надрывом воскликнул
Парфен. - Понимаешь? Эти деньги едва появились, а я уже стал убийцей!
Понимаешь?