"Алексей Слаповский. Талий (житейская история)" - читать интересную книгу автора

души, в этом окраинном районе, от которого до театра добираться почти час.
Она же возвращается к своим живым-здоровым, вполне обеспеченным родителям
(поэтому и жалобы-то на лихую бедность не вполне обоснованы: папа и мама
помогают), в просторную квартиру в центре, отпадет необходимость отвозить к
ним сына на выходные, а часто - на неделю, на две: мама не работает, и
возиться с внуком ей по хлопотливости характера одно удовольствие. Она может
его оставить даже и на год, бросить этот чертов театр и этот чертов город -
и уехать в Москву, где она не может не устроиться! - и знакомые есть, и одна
из бывших сокурсниц, лучшая подруга в годы учебы, - там, и вообще - пока еще
молодость и красота, пока еще...
Пока еще театральный сезон только в начале, думал Талий уже вполне
практически - за Наташу. И пока еще сын не ходит в школу. Школа начнется в
следующем году, начнутся новые хлопоты - и все, и навсегда останется она
здесь! Именно сейчас - последний шанс. Привезти видеозапись того спектакля,
где она играла главную роль. Показаться - с чем? Необыкновенно ясно увидел
мысленно Талий, как Таша стоит в огромной пустой комнате, она стоит как на
экзамене, но не молоденькой девушкой, у которой от результата экзамена не
вся еще жизнь зависит, а взрослой женщиной - с характером, умом и гордостью,
она стоит как на экзамене, а скучающий главный режиссер театра, пресыщенный
актерскими дарованьями, смотрит не без одобрения на красивую фигуру и
красивое лицо провинциалки, оценивая это в смыслах совсем не театральных, и
говорит: "Что покажем?" Она показывает, она читает монолог из спектакля, она
читает стихи, она читает басню, она волнуется все больше и ждет, когда же
он, наконец, остановит ее - ведь ясно же все, видно же все! А он, скотина,
не останавливает, он наслаждается ее муками и только бормочет полусонно:
"Неплохо. Еще что-нибудь". - "Я думаю, достаточно!" - говорит она - и вдруг
все волнение пропадает, она чувствует себя уставшей, отупевшей, ей все
равно. Она хочет одного: вернуться к подруге, у которой остановилась,
собрать вещи - и домой, домой! Главреж, человек чуткий, вернее, чующий,
просыпается. "С одной стороны, - говорит он, - мне такая актриса нужна. Даже
очень. Но, во-первых, штаты. Ни одной свободной вакансии. У нас эти вопросы
директор решает. Положим, я докажу ему, что лучше выгоню двух бездарных дур
(он повышает голос, показывая, как гневят его бездарность и глупость, как
мешают они его искусству!), но суть в том, что одна из них племянница самого
этого директора, а вторая - жена нашего ведущего народного и прочая, не буду
называть имени. И это - ваш возраст, ваше амплуа. Директор спросит: куда нам
третью? Экономически, сволочь, он прав, но творчески... Но что-то можно
придумать. Надо придумать. Вы где живете?" - "У подруги", - говорит Таша.
"Это неудобно! Страшно неудобно! Знаете, у нас пристройку сделали при
театре, актеры живут, гостевые комнаты есть, устраивайтесь. Мы вот что
попробуем: мы вечером с вами поговорим об одной пьесе. А потом я попробую
убедить этого идиота, что вы идеально подходите - на роль, пока на роль, о
долгосрочном контракте не будем говорить, чтобы его не пугать. Главное -
зацепиться, понимаете?" - "Понимаю", - говорит Таша - и чувствует, что будь
у нее гарантия остаться в этом театре, то, хрен с ним, дала б она этому
плешивому гаду (думает Талий совсем ее словами, - она иногда резковато
выражается), согрешила бы, черт с ним, - даже и греха не чувствуя, поскольку
с иными и грех не грех, а как манной кашки в рот положить немощному... Тут
же она сама ужасается (надеется Талий) своим мыслям и, чтобы разом покончить
дело, говорит: "Вы хотите, чтобы я переспала с вами? Я согласна, но при