"Лев Исаевич Славин. По ту сторону холма " - читать интересную книгу автора

поползла из его могучего зева, виясь бесконечной спиралью.
Иногда Слижюс нажимал кнопки, снимал блестящую сине-стальную деталь,
менял резцы и снова пускал станок, а перед глазами у него все стояло
маленькое, сильное, вдруг обмякшее тело Нарбутаса и то, как они тащили его
из дымных пределов старой кузни.
В поликлинике Нарбутаса прежде всего повели в кабинет, набитый
диковинными приборами. Здесь были высокие клетки, вроде попугайных, но с
человеческий рост. Стояли аккуратные ящики цвета слоновой кости, обвешанные
резиновыми присосами и коленчатыми рычагами, похожими на конечности
воображаемых марсиан. Больные взирали на все это почтительно и с верой.
Но кузнец оставался равнодушным. Он делал все, что от него требовали, -
садился и ложился, дышал и не дышал, засучивал рукава и штанины, обнажал
грудь и возлагал на себя влажные тряпки с электродами. Он не задал ни одного
вопроса, как это обычно делают больные, а молча подчинялся, презрительно
помаргивая ресницами.
Потом его посадили у дверей с надписью "Терапевтический" и сказали,
чтобы он ждал вызова. Он скрестил руки на груди и посматривал по сторонам
все с той же враждебной насмешливостью.
Все здесь оставалось для него странным и неприятным. И безжизненная
белизна стен, и люди со скучными и встревоженными лицами, сидевшие в очереди
к врачам, и сами врачи с их накрахмаленными ермолками, со свисавшими на
грудь резиновыми трубками фонендоскопов, с блестящими металлическими дисками
на лбу, делавшими их похожими на цирковых фокусников или на сказочных
колдунов.
Все это, а особенно аптечная вонь, пропитавшая воздух, не только было
чуждо никогда не болевшему Нар-бутасу, но и возбудило в нем мучительные
воспоминания. Да, и эти люди, и этот въедливый запах, и эти врачи с их
пугающе озабоченными лицами - все это было вокруг него много лет назад,
когда он сидел в больнице у постели умирающей молодой жены...
Нарбутас встал и подошел к окну.
Над рекой шелестели липы. Нерис быстро катила светлые воды среди крутых
зеленых откосов. Высокий юноша сидел на скамье под деревом, мечтательно
закинув лохматую голову. Попискивая, носились стрижи. От дальнего берега
отвалил паром и медленно пополз поперек реки. Проплыла длинная
шестивесельная гичка. Нарбутас узнал цвет спортивного общества "Жальгирис".
Чистое удовольствие смотреть на эти молодые, гибкие тела, которые мерно
сгибались и разгибались, вынося весла и снова четко и сильно врезая их в
воду.
Из кабинета, хлопнув дверью, вышла молоденькая медсестра. Она сказала
повелительно:
- Гражданин больной! К доктору Стубра!
Нарбутас оглянулся, чтобы увидеть, к кому обращаются.
Девушка повторила еще строже:
- Я вам говорю, гражданин больной!
- Мне? - спросил глубоко удивленный Нарбутас.
И, как ни тяжело ему было сейчас, он, поддавшись врожденной
насмешливости, сказал:
- Можете называть меня просто: гражданин покойник.
- Гражданин больной, не позволяйте себе... - сказала девушка обиженно.