"Семен Слепынин. Фарсаны" - читать интересную книгу автора

- Это уж совсем любопытно! - воскликнул Кашин.- Тогда читай. Фантастика
это или нет, но мы готовы слушать.
- Но перед этим посмотрите, как выглядит в цветных знаках хотя бы начало
дневника. Цветная запись на кристалле передает не только смысл речи, но и
самое затаенное настроение астронавта. Она совершенна и музыкальна, в
буквальном смысле музыкальна.
Хрусталев открыл шкатулку. Через минуту кристалл заискрился, запламенел
многоцветными знаками. В чередовании и интенсивности цветных знаков
Дроздов и Кашин почувствовали что-то тревожное. И вдруг им почудилась
какая-то музыка, какие-то певучие, волнующие звуки. В них послышалось
чувство такого одиночества и скорби, что все вздрогнули.
- Что это? - спросил Кашин.- Почему такая скорбь?
- Дальше вы все поймете, когда я прочитаю дневник,- сказал Хрусталев,
закрывая шкатулку.- Это лишь начало. Не весь дневник написан в таких
трагических и скорбных тонах. В нем много ликующих красок и звуков. И
вообще весь дневник в целом звучит как гимн, как радостная,
жизнеутверждающая музыка. А теперь наберитесь терпения и слушайте.
Хрусталев зажег погасшую папиросу, раза два затянулся и, придвинув
рукопись, принялся за прерванное чтение.
Глаза Сэнди-Ски... Я лишь мельком заглянул в их глубину. И они мне
почему-то не понравились, что-то чуждое отразилось в них. В чем дело?
Встревоженный, я встал с кресла.
- Что с тобой, Тонри? - спросил Сэнди-Ски.
В его словах было неподдельное участие. Да, с таким нежным участием мог
обратиться ко мне только мой друг Сэнди-Ски. И все же мне не хотелось
остаться сейчас наедине с ним.
- Видимо, устал, Сэнди,- проговорил я как можно спокойнее.- Я же не
отдыхал после торможения. Пойду к себе в каюту.
- Конечно, отдохни...
Я вышел и попал в соседнюю рубку - рубку управления. Члены экипажа успели
отдохнуть и приступили к своим обязанностям. Над приборами пульта
управления склонилась тонкая и длинная фигура пилота Али-Ана. Рядом, у
главного электронного мозга, возился аккуратный и трудолюбивый, как
муравей, бортинженер Рогус. Он взглянул на меня и улыбнулся.
У меня не было желания с кем-либо разговаривать, и я постарался поскорее
уйти в кают-компанию. Там никого не было. Спустился по лестнице в коридор,
по обеим сторонам которого расположены наши каюты - святая святых каждого
участника экспедиции. По нашим обычаям, в каюту никто не заходит без
особого приглашения хозяина, никто не мешает заниматься научной работой,
отдыхать, слушать музыку, читать. Вместе собираемся лишь в кают-компании.
Я закрылся в своей каюте и сел за клавишный столик. Что меня, собственно,
встревожило? - спрашивал я себя.- Глаза Сэнди-Ски? Да я их и не рассмотрел
как следует. Но вот Рогус... Минуту назад, когда я проходил через рубку
управления, Рогус обернулся ко мне. На его некрасивом лице появилась
обычная по-детски бесхитростная улыбка. Но сейчас, вспоминая эту улыбку, я
подумал, что она не такая уж простая и бесхитростная. На какой-то миг в
ней проскользнуло нечто наглое и торжествующее.
"Неужели? - обожгло вдруг страшное подозрение.- Неужели Рогус и Сэнди-Ски
- это те... из банды Вир-Виана?" - Я встал и начал ходить из угла в угол.
"Какая чепуха! - говорил я себе.- Какая нелепая мысль! Как они могли