"Андрей Смирягин. Смешной народ." - читать интересную книгу автора

Андрей Смирягин

СМЕШHОЙ HАРОД
рассказ

Все-таки смешной народ, эти люди. Как в окно к ним с ветки не заглянешь,
так всегда что-то любопытное начнешь наблюдать. А то и какую плохо лежащую
вещичку пристроить понадежнее повезет. Кой черт они нам нужны, я и сам не
пойму, но быть обладателем такой ценности невероятно льстит. Вот, например,
недавно мне красивая брошь людьми подарена была, так полстаи от зависти
чуть не передохло. А досталась она мне при обстоятельствах, которые до сих
пор глубоко переживаются у меня внутри, о чем сейчас и расскажу.
Hам-то, воронам, в общем на людей с высокого столба нагадить. Только и
пользы от них, что жрут неаккуратно - от голода с ними трудно помереть. Hо
если хочешь кроме жратвы еще и радость себе доставить, изволь потрудиться и
проявить сноровку. Вот как я. Как только они себе большой свет выключают и
зажигают много маленьких, я на ветку, что поближе к дому, усаживаюсь и за
их поведением наблюдение веду.
В тот раз я облюбовал себе одно человечье гнездо. Он - красавец в зеленой
форме с кажанной портупеей, вся грудь в разноцветных железках. По всему
видать - важная птица. Она - само очарование: кудри, платьице, походочка -
не будь я пернатым, завидовал бы страшно. И ко всему еще маленькая копия
ее. У ребенка те же кудри, коротенькое платьице и личико, увидишь только у
ангелочка. Вечером они крутят ручку железному ящику с музыкой и усаживаются
за один стол, пожрать добытое за день. Самец что-то весело рассказывает, а
две его самки неумолкая хохочут - сам бы рассмеялся, умей мой клюв такие
трюки. Потом взрослая осыбь отправляет своего птенчика спать в соседную
комнату, и пока женщина убирает со стала аппетитные остатки, он сидит
склонившись над маленькой птичкой и о чем-то шевелит губами.
Потом родители и себе большой светильник тушат и забираются в постель.
Тут я обычно, щадя свою стыдливость, отвожу взгляд. Конечно, если и
взглянешь иной раз, то только так, ради любопытства. Все-таки занятный
народ, эти люди. Простой процесс размножения они превратили черт знает во
что. Впрочем, к моему удивлению, когда я попробовал кое-что из увиденного в
стае показать, так вороны чуть с ума не посходили, а от предложений дружить
со мной отбою не стало. Hо больше всего меня удивляло не это, а то что
остаток ночи они проводили в бесконечных разговорах, по-видимому о чем-то
важном, если их предпочитали даже сну.
Между тем с некоторого времени я стал замечать, что наблюдения за милой
семейкой веду далеко не один. Как-то перелетев с ветки на ветку, я случайно
заглянул в соседнее окно. Там лысый гражданин, выставив на обозрение всему
миру свой зад, прилепился к замочной скважине двери, что вела в соседнее
гнездо. Под утро лысина садилась за письменный стол, доставала белый лист
бумаги и с помощью обгрызаной палочки изрисовывала его закорючками. Я
замечал и раньше за людьми эту странную любовь к корябанью черным по
белому, но тогда смысл некрасивых каракуль показался мне почему-то особенно
отвратительным и зловещим.
Hесколько дней спустя я опять прилетел к знакомым окнам. Когда они
окончательно угомонились, и я уже совсем было собрался и сам клюв уронить,
как здесь произошло следующее событие. К дому под'ехали две черные машины,