"Алексей Константинович Смирнов. Лето никогда " - читать интересную книгу автора

без еды и питья, питался содержимым собственных чумных бубонов; этим он не
только не повредил себе, но даже окреп и уничтожил, когда дошел до оазиса и
людей, многих врагов.
- Политграмота, - пробормотал Леша и повернулся к Мише. - Раз ты такой
крутой, то не в службу, а в дружбу... Позанимался бы ты с ними сам, а? Меня
от этого блевать тянет. Ну какой из меня рассказчик?
- Я не "сама", - возразил Миша. - Ничего, проведешь. А то еще сам
"сама" станешь. При чем тут "рассказчик"? Пусть они тебе рассказывают, а ты
слушай.
- Я тебе подкину идею, если собьешься, - пообещал Дима, снова садясь за
карты. Но теперь он раскладывал нехитрый пасьянс.
- Ох, горе мне, - Леша положил книжечку на место. - Про что же мне
спросить? Про подвиг Муция Сцеволочи? Про что вообще спрашивают на уроке
мужества?
- Про мнему, - пожал плечами Дима, укладывая валета на короля. -
Замечательная тема. А про Муция не надо, осточертело. Что, в конце концов,
он такого сделал?
Действительно: подвиг Муция Сцеволочи все знали хорошо. Когда после
бомбовых налетов начали сбрасывать гуманитарную помощь, тот распорядился все
делать наоборот: сначала сбрасывать помощь, а после, когда выползут жрать и
заправлять тампаксы - бомбить. Потом, отстаивая свою правоту в Гаагском
трибунале, он сам себе откусил правую руку.
- Не надо, - возразил Миша и выпил пива. - Для мнемы будет специальное
время, тут техника нужна. Что ты дурачком прикидываешься? Вон, возьми любую
книжку и спрашивай по ней.
Леша фыркнул:
- Про Артема Ароновского, да?
- Можно про Артема.
Видно было, что Миша не уступит, и Леша, проходя мимо стола, одним
движением смешал Димины карты.
- Где этот чертов горнист? - проскрежетал он, выглядывая в окно и
требовательно всматриваясь в плац. - Время уже.
...Через час, после полдника, все отряды собрались на спортивной
площадке. Сидели прямо на помосте, образуя круг, а Леша сел в центре, но уже
не на доски, а на специально прихваченный стул.
Начал он не с мужества, а с очередного выговора. Кого люблю, того и
бью - досталось, в основном, подшефным Дьяволам, но Леша не забыл и Тритонов
с Кентаврами.
- Что за парашу вы устроили в спальном корпусе? В свинарнике чище!
Потом вот что: в девятой палате снова дрочили. Я предупреждаю в последний
раз - если поймаю, отрублю руки! Кентавры курили. Не надо, не надо мне, я
все знаю! Откуда окурки? Про какое мне, к лешему, мужество, с вами говорить?
Командиры, предвидя дальнейшие выволочки, мрачно молчали.
Накричавшись, Леша вызвал самого тихого из Дьяволов и потребовал
пересказать подвиг Артема Ароновского.
- Можешь с места.
Это было великодушно. Из гущи сидящих послышался опасливый лепет:
- Артем Ароновский... знаменитый юный герой. Его подвиг будет жить в
веках. По всей стране наши скауты читают про его жизнь и мечтают стать
такими, как он...