"Алексей Константинович Смирнов. Лето никогда " - читать интересную книгу автора

его - номинальная, шуточная. Он рассказал про Человека, Которого Нигде не
Ждут.
- Однажды человек пришел домой, - Степин очень волновался, потому что
говорил редко. - Стал подниматься по лестнице, а навстречу идет соседка. И
останавливается, не понимает. Как же так, говорит, - мне час назад сказали,
что вас не будет. Человек, понятно, спрашивает, кто ей это сказал, но она не
отвечает и быстро уходит. Странно, думает человек. С чего бы соседке
переживать, буду я или не буду? Открывает свою дверь, входит в квартиру. Там
вся его семья сидит за столом, едят и телевизор смотрят. И у всех глаза по
три рубля: ты откуда? Нам же позвонили, что ты не придешь? Он не знает, что
и думать. Кто вам позвонил, спрашивает? Почему не приду? А они все молчат и
смотрят на него так, словно он с неба свалился. Тут оказывается, что для
него и обеда не осталось. И вещи почему-то лежат в углу, связанные в узел.
Он берет трубку, звонит родителям. Те тоже поражаются: откуда ты звонишь?
Человек до того рассердился, что бросил трубку. Поворачивается, а в доме
никого нет, он один. И на столе чисто, и вещи на месте, в шкафу. А за
окном - все какое-то новое, только видно плохо, потому что темно. И в небе
шебуршит...
Степин замолчал.
- Ну и что же с ним было? - спросил посерьезневший Миша.
- Не знаю, - упавшим голосом ответил Степин, страшно расстраиваясь, что
так быстро, наспех рассказал про Человека. - Это все.
- Ну-у, - разочарованно сказал какой-то невидимый, сидевший по ту
сторону костра. - Так нечестно. Не считается!
- Считается, - заступился за Степина старший вожатый. - Впечатляющий
случай. Лучшее, что я сегодня услышал.
Он посмотрел на часы, потом перевел взгляд на другие костры. Там уже
покончили с историями, и теперь выступали вожатые. Леша и Дима ходили
кругами и что-то втолковывали. Они прохаживались за спинами сидевших,
описывая второе, невидимое кольцо. Леша двигался по часовой стрелке, а
Дима - против. Кентавры и Дьяволы слушали, затаив дыхание.
Из кустов, где хоронился рафик, доносилось покряхтывание, означавшее
сытую речь. На Зеленом Поле окончательно сгустился мрак. Все исполнилось
такого глубокого значения, что даже местные что-то почувствовали и совсем не
помышляли о вторжении. Костры уже не гудели, а тихо пели.
Миша поправил перевязь и тоже встал.
- Время позднее, - заметил он. - Пора и мне высказаться. С выдумками
разобрались, настала очередь захватывающей действительности. Завтра у вас
мнемирование. Помните?
Все молча закивали, хотя вопрос был праздный - пожалуй, что и дурацкий.
Как же не помнить? Кивали не из вежливости, а от важности: все, что было
сказано прежде, поблекло и представлялось увертюрой, которая растянулась на
годы.
- У нас тут, конечно, не Элевсинские мистерии, - напомнил Миша, будто
прочитавший их мысли. - Если и будет какая-то инициация, приобщение... то
завтра. Все слова понятны? Не очень? Выкиньте из головы, будьте проще.
Сложность - порок, вот и папа твой так же считает...
Миша посмотрел на Малого Букера. И все посмотрели: вот оно как
обернулось. Не прост ты, Букер, тихушник! У тебя, оказывается, какие-то свои
дела со старшим вожатым.