"Алексей Константинович Смирнов. Лето никогда " - читать интересную книгу автора

О стекло билась муха - нет, оса, судя по особой монотонности и
напряженности жужжания. Котомонов вздохнул, и Катыш-Латыш откликнулся ему
томным стоном. Жижморф, не просыпаясь, начал чесаться. Одеяло ходило
ходуном, и Малый Букер прислушивался к микроскопическим щелчкам, с которыми
отскакивали корочки заживших расчесов.
Ему приснился необычный, яркий сон, от которого он, собственно говоря,
и проснулся. Его ловил красивый, улыбчивый богатырь, а через секунду, если в
снах существуют секунды, этот богатырь, голый, уже сам убегал от него,
приседая и озорно оглядываясь. Малый Букер преследовал богатыря и
пригоршнями швырял в загорелую спину сырой песок.
У богатыря, в остальном безупречно сложенного, была непропорционально
крупная голова с гладко уложенными пластмассовыми волосами.
Малый Букер встряхнул головой и растопырил пальцы. Он и так знал, что
до родительского Дня осталось недолго, но ему было приятно убедиться в этом
воочию. Он загнул мизинец и прошептал: "Раз". Подтянул спохватившийся
безымянный: "Два". Прервав счет на четырех, он вдруг подумал о шашечках и
попытался вообразить, что будет, если каким-нибудь утром все четыре окажутся
черными. Так не бывает, но вдруг? Тут не отделаться футболом и танцами.
Наверно, весь отряд лишат чего-то более существенного. Например,
родительского Дня.
От представленной картины Букера сковало льдом. Сосущая фантазия.
Концерт подготовлен, столы накрыты, кладовые распахнуты, готовые к приему
подарков. Приборы мигают огнями, шлемы откинуты. Отцы, нервничая, передают
сыновьям сверкающие диски с бритвенной кромкой. И в это мгновение музыка
замирает на кишечно-патефонной ноте, а из радиорубки передают убийственный
Приказ Номер Один: "Распоряжением начальника лагеря "Бригантина"... за
вопиющее несоблюдение... злостное нарушение и разгильдяйство.... запретить
отряду "Тритоны"..."
- Блин, - пробормотал Котомонов, спросонья схватил сапог и швырнул его
в угол.
Котомонов так заорал, что заглушил зычный горн, прозвучавший
одновременно. Малый Букер вскочил, видя перед собой сплошные черные шашечки.
Он говорил, он предупреждал, что надо устроить "велосипед", а лучше вообще
обойтись обогащенным триколором из зубного тюбика.
Паулинов, по кличке Паук, трясучая морда, распахнул окно и стал звать
на помощь.
Дроздофил и Аргумент бросились отвязывать веревку. Узел затянулся,
Котомонов бестолково совал руки в трусы, прыгал и волочил сапог. Аргумент
опрокинул его обратно на постель, а Дроздофил склонился, пытаясь подцепить
петлю зубами.
Они, Дроздофил и Аргумент, были очень похожи друг на друга - одинаково
тощие бестолочи, с черными зубами и выбритыми макушками.
Вожатый Миша, застегивая брюки, ворвался в палату. Неизвестно, о чем он
подумал при виде Дроздофила, испуганно впившегося ртом в пах плачущего
Котомонова.
- Тритоны, смирно! - гаркнул Миша и смахнул Дроздофила на пол.
Малый Букер автоматически вытянулся, продолжая лежать в постели.
- Перестань выть, - Миша распутал узел, быстро осмотрел Котомонова,
хлопнул по плечу и двумя пальцами поднял сапог. - Чья идея?
Тритоны молчали. В дверь кто-то заглянул, и Миша, не глядя, лягнул ее