"Алексей Смирнов. Конница Бехтерева" - читать интересную книгу автора

дерзкий.


Дебаркадер

Врач УШЕЛ.
Нет, не так. Все намного тоньше и толще.
Врач УШЛА.
Я сидел пятым в очереди, и дверь открылась, и врач УШЛА. Куда - никто
не знал; она выплыла не то дебаркадером, не то дирижаблем. Мерно покачивая
задубелыми жировыми напластованиями, она удалилась в страну вечно
закипающего чайника.
Я попытался подсчитать изменения, случившиеся в детской поликлинике в
эпоху национального проекта здравоохранения. Насчитал три штуки.
Во-первых, зачем-то сняли древний плакат с коровой и стихами:
"Кады-мады, неси воды, корове - пить, тебе - водить".
Во-вторых, в регистратуре установили компьютер. Теперь-то уж прежнему
распиздяйству не бывать. Раньше подходил и получал свою Клинопись, а теперь
хрен. Сначала ты покажешь документы, потом регистраторша набьет все в
компьютер, вылезет распечаточка-талон, а уж потом она пойдет за Клинописью.
Регистраторша одна, тут уж или - или. Фонды не резиновые: либо талон,
либо напарница. Сидит с лицом непроницаемого дятла, ее пальцы в деловитой
судороге дрожат и зависают над каждой буквой, потом тюкают.
В третьих, конечно, бахилы. Пять рублей. На что бахилы, если с утра
идет чудовище, в шубе-пальто, без бахил, на работу? Распространяет тлен
самим фактом своего появления, топочет уличными тумбообразными
ножищами-сапожищами? С порога торгует солями из Мертвого моря, с порога же
советует пить при гнойном отите абстрактную траву?


Ходок

Я сильно подозреваю, что Больница Володарского - гиблое место,
истребительное лечебно-карательное учреждение. Я точно не знаю, но первое
впечатление составилось именно такое. Однажды я зашел туда в поисках
трудоустройства и сразу вышел.
И расположена она в неприятном соседстве: там баня, травматологический
пункт, какой-то магазин - короче, все очень страшные места.
И вот я увидел душераздирающую картину.
По ступеням аптеки медленно поднимался каторжанин, временно эту
больницу покинувший. Он проделал длинный путь. Он передвигался на костылях,
одна его нога была изогнута примерно в коленном суставе, но в обратную
сторону, и завязана стопою в тряпочку. Пациент был одет в огородном стиле и
страдал запущенной асфальтовой болезнью. На лице его главенствовал
фиолетовый цвет. Коленками назад, он поднимался в аптеку подстреленным
кузнечиком. Костыли мягко стучали с интервалом в полторы минуты.
Едва он начал протискиваться в двери, аптека взорвалась.
- Вчера! Вчера сидел до одиннадцати! - завопили из-за стекла. - Нельзя
входить!
Но он протиснулся, делая вид, что это не ему говорят, а может быть,