"Игорь Смирнов. Бухенвальдский набат" - читать интересную книгу автора

Черный поднял на меня глаза:
- Так, Иван Иванович, что-то делать надо!
- Надо, конечно. Что, если с места работы, например, "организовать"
несколько ломиков и надежно их припрятать? А время придет - камней можно
наковырять быстро...
Василий Цуцура с готовностью подхватывает:
- Будет сделано, Иван Иванович, - и тут же косит глазом на командира,
как бы спрашивая, можно ли сказать: - А ломики, между прочим, у нас уже
есть.
И тогда все мы понимающе улыбаемся.
- А еще прошу вас, товарищи, - наставляю я, где только можно
заготавливайте топоры и лопаты. Эти предметы можно пустить в ход как оружие,
ими же в нужный момент можно перерубить колючую проволоку. Причем,
разъясняйте людям: если рубить проволоку посередине между столбами, то она
спружинит и не порвется, если ударить около столба, то она ломается. Ну, а в
остальном думайте сами, что еще можно добыть и припрятать. Не хочу
напоминать, какой опасности вы подвергаете себя при этих заготовках. Будьте
предельно осторожны и хитры. Хитрее врага во всяком случае!
Нет, решительно ни Черный, ни Цуцура ничего не поняли! Они и сейчас при
моих словах делают попытку вытянуться по стойке "смирно" и чуть ли не
козырнуть, как старшему начальнику. Неужели повторять все сначала? Лучше
удалиться, тем более что Ленька Крохин и Жора Остапчук подают мне знаки от
крыльца блока. Это сигнал кончать беседу. Напоследок только предупреждаю:
- Помните, теперь за вами десятки людей. За безопасность каждого
отвечаете вы.
Мысль добыть оружие овладевала группами. Об этом думали даже те, кто,
казалось, был в стороне от наших планов или, по крайней мере, близко не
соприкасался с нами.
Однажды Ленька привел ко мне незнакомого человека. Был он костляв,
невысок, с плутоватым лицом. Звали его Генкой (а настоящее имя, как я узнал
потом - Вениамин Щелоков). Генка с любопытством разглядывал меня и мял
какой-то сверток в грязной тряпице.
- Слыхал я, -сказал он, - что в лагере есть советский подполковник. У
него редкие волосы, и холодную погоду он мерзнет в тонком митцене. Вот я и
сшил для него теплый митцен. Носите на здоровье, Иван Иванович, когда будет
холодно, - он развернул тряпицу и подал мне подарок-полосатую бескозырку с
теплой подкладкой.
Не зная, как отнестись к этому, я вопросительно посмотрел на Леньку.
Тот утвердительно кивнул головой:
- Берите, Иван Иванович. Это я заказал. Только Генка сам захотел
вручить подарок.
Генка поспешил объяснить;
- Я работаю в портновской мастерской. Починяю обноски, - Генка
усмехнулся: - На обноски кладу заплаты из обносков. - Вдруг Генка
посерьезнел: Не удивляйтесь, Иван Иванович, что я вам еще скажу. У нас в
мастерской кучи всякого тряпья, а я кладовщик над всем этим. В тряпье можно
спрятать все, что нужно. Место надежное: эсэсовцы к тряпью и близко не
подходят-боятся заразы. Если нужно будет - учтите. Я уже кое-что там
спрятал...
Моему удивлению не было предела.