"Игорь Смирнов. Бухенвальдский набат" - читать интересную книгу автора

прожекторы на вышках: видно, ночь притомила часовых. И все-таки заметно
какое-то движение. Вот от 25-го блока бесшумной тенью скользнула
человеческая фигура и исчезла, за углом где-то скрипнула дверь. Кто-то
споткнулся о камень. Прячась за бараками, я тоже двинулся к дезинфекционному
блоку. Здесь чаще попадаются люди с нашивками лагерной полиции на рукавах.
Так всегда бывает, если идет важное совещание подпольного Центра.
Подвал освещен голубоватым пламенем - это в жестяных чашках горит сухой
спирт. Портрет Эрнста Тельмана обвит красной и черной материей. В помещении
цветы, лавровые ветви. Собралось человек тридцать. Все нации прислали своих
представителей. Здесь Николай Симаков, Николай Кюнг, Марсель Поль. Вон стоят
Эрнст Буссе и Генрих Зудерланд. Насуплены брови на приветливом лице Вальтера
Бартеля, еще больше сгорбился Квет Иннеман. Звучит мелодия русской песни "Вы
жертвою пали". Ее исполняют чешские скрипачи. Роберт Зиверт произносит речь
о борьбе Тельмана против фашизма, призывает не опускать руки, продолжать
борьбу. Негромко каждый на своем языке поем "Варшавянку". А потом несколько
минут тянется молчание. Каждый стоит, подняв вверх кулак.
Тут же принято решение провести митинги на всех блоках.
Провести митинг на блоке - что это значит? На блоке живут до тысячи
человек. Среди них только около половины, а может и меньше, так или иначе
привлечены к участию в подпольной организации. А остальные? Можно ли на них
положиться? А если среди них провокатор, шпион? Да и не будешь устраивать
открытого собрания с речами, если по лагерю то и дело рыщут эсэсовцы.
И все-таки митинги начались.
После отбоя, когда все разделись и улеглись уже по своим нарам, свет
потушен, в полной темноте в спальное помещение блока входит человек и
рассказывает, как эсэсовские бандиты расправились с Тельманом, призывает
почтить его память минутой молчания. Воцаряется гробовое молчание, после
этого человек незаметно уходит. Никто не видит его, не знает, откуда он
пришел и куда ушел, кто он и кто послал его. Но неизменно его сообщение
производит на всех одинаково сильное впечатление. И долго еще в эту ночь на
блоке не прекращаются разговоры о Тельмане, о коммунистах, о политической
борьбе.
И все-таки где-то мы были неосторожны. Однажды утром во время поверки
двенадцать номеров вызвано к воротам. Среди них немцы, австрийцы и двое
русских-Тимофей Савин и Григорий Екимов. Все они политические, все так или
иначе связаны с подпольем.
Лагерь притаился. Никаких совещаний! Никаких информаций! Таков приказ
комитета. Кое-кого укрыли в лазарете. Проверили, надежны ли тайники с
оружием. Судьба подполья зависела теперь от этих товарищей. Удар пришелся
точно: среди арестованных был и Роберт Зиверт, произносивший траурную речь,
и видный член подполья австрийский коммунист Август Вегерер.
Всех их в тюрьме подвергли страшным мучениям, но когда в начале октября
один из них случайно, по ошибке конвоя, оказался в лагере, мы узнали, что
гестаповцы ничего не добились. Их гоняли из тюрьмы в тюрьму, из лагеря в
лагерь, много раз принимались допрашивать - никто даже не намекнул на
подпольную организацию. Прихватили к двенадцати первого старосту лагеря
Эриха Решке, подозревая, что он-то обо всем знает. Некоторые из них
вернулись в лагерь, других еще долго мытарили по дорогам, пока в апреле 1945
года они все не разбежались.
Эти двенадцать спасли подпольную организацию.