"Дебора Смит. Змей-искуситель " - читать интересную книгу автора

- Что ты об этом думаешь, Ник? - все время спра-шивали они меня, и в
конце концов я начал высказы-вать свое мнение настолько вежливо, насколько
мог. Я считал их наивными и не имеющими ни малейшего представления о том,
насколько плохи в действитель-ности большинство людей. Многие подсудимые
заслу-живали куда более серьезного наказания, чем то, кото-рое они получили.
- Из Николаса вышел бы очень суровый судья: он бы постоянно выносил
смертные приговоры, - любила говорить Эдвина. Она считала мою философию "око
за око" оригинальной.
Но Ал был другого мнения.
- Пойми, цивилизация построена на более высоких стандартах, чем
месть, - говорил он. - Люди доброй воли обязаны поддерживать эти стандарты,
пусть даже их эмоции подсказывают им поступить иначе. Даже если объект их
этических сомнений не заслужил этого, общество в целом заслуживает лучшего,
чем наши при-митивные инстинкты.
На что у меня всегда был готов примитивный ответ:
- Некоторые ублюдки - это воплощение дьявола, и их нужно убивать.
Это всегда заставляло Ала пускаться в длинные рас-суждения. Он пытался
убедить меня в необходимости высокой сознательности, а я просто позволял ему
выго-вориться. Мы с ним выросли по разные стороны баррикад. Я никогда этого
не говорил, но простое сочувствие к кому бы то ни было казалось мне
сентиментальной сла-бостью.
Если бы я убил всех тех мужчин, которые преврати-ли мою мать в
накачанную наркотиками проститутку высокого класса, она бы до сих пор была
жива.
Ал и Эдвина верили в систему - расплывчатое по-нятие, благодаря
которому люди определяли, что хорошо и что плохо. Они верили друг в друга и
верили в меня. Хотя я не облегчал им задачу.
Однажды я сидел в заднем ряду полупустого зала суда и наблюдал, как
Эдвина пытается убедить присяж-ных в виновности одного ублюдка, чье
представление о веселье всегда включало избиение жены. Эдвина пусти-лась в
привычные феминистские рассуждения. У меня за спиной какой-то парень
пробормотал:
- Бред собачий! Твоему затраханному муженьку следовало бы пару раз
надрать твою толстую задницу, леди.
Я обернулся и увидел толстого подонка репортера, строчившего что-то в
своем блокноте. Он почувствовал мой взгляд и посмотрел на меня с мерзким
выражением.
- У тебя проблемы, салага?
- Вы говорите о моих дяде и тете.
- Вот как? Значит, ты и есть племянник Ала Джекобса? - Он
ухмыльнулся. - Я о тебе слышал, парень. Грязный семейный секрет праведного
Ала. Разве это не твоя мать сдохла в Мексике с иглой в вене?
Я двинул ему изо всех сил. Кровь потекла у него изо рта, глаза
закатились, он упал вперед и громко стукнулся лбом о спинку ряда, на котором
я сидел. Эдвина, судья, присяжные, судебные приставы, обвиняемый, его
адво-кат - все сбежались к нам. Никто не мог понять, что случилось.
- Это Хейвуд Кении, - прошептал один из присяж-ных, - криминальный
репортер из "Чикаго трибюн". Может быть, он мертв.
- Надеюсь, - ответил ему другой присяжный. - Он живет в моем доме.
Настоящая мразь.