"Шеридон Смайт. Недоверчивые любовники " - читать интересную книгу автора

Остин чуть было не нахмурил лоб, но вовремя спохватился и сложил губы в
неестественно сладкую улыбку. Он должен был во что бы то ни стало обворожить
старую воительницу и узнать мать своего ребенка настолько, чтобы принять
решение.
Решение... Какое? Черт побери, если сам это знает. Но обязан принять
его любой ценой. Умри, но не сдавайся!
Он подскочил на стуле, когда миссис Мерриуэзер со стуком водрузила на
середину стола тарелку сандвичей, а следом за ней два высоких стакана с
лимонадом.
Сандвичи напомнили Остину, что он ничего не ел с самого утра, пропустив
ленч. И тут, заурчав, заявил о себе пустой живот.
- Во имя Спасителя, приметесь вы наконец за еду? Я отлично слышу, что
ваш желудок требует своего!
Остин улыбнулся в ответ на слова экономки, сказанные
шутливо-благодушным тоном. Она явно простила ему его оплошность.
- Спасибо, я подожду миссис Вансдейл.
- Миссис Дейл. - Миссис Мерриуэзер сложила посудное полотенце, которым
протирала и без того сияющие чистотой дверцы шкафчиков. - Именно так
называют ее служащие. Вансдейл - это слишком длинно.
В сущности, она хотела дать ему понять, что такая честь не для него, но
Остин проглотил свою гордость.
- Ладно, значит, миссис Дейл, - покорно повторил он, памятуя о своем
намерении поладить с экономкой.
На самом деле он предпочел бы называть свою нанимательницу просто
Кэндис и усмехнулся, вообразив, какую мину состроила бы миссис Мерриуэзер,
позволь он себе эту неслыханную дерзость. Вот была бы потеха! Но если он
хочет чего-то добиться, надо вести себя хорошо и быть любезным не только с
миссис Дейл, но и с ее преданной служанкой.
- Простите, что заставила вас ждать, - послышался у него за спиной
теплый глубокий голос.
У Остина по спине побежали мурашки. "Господи, этот голос даже монаха
введет в соблазн, - подумал он, медленно оборачиваясь. - Не говоря уже обо
всем остальном, кроме голоса".
Сначала он посмотрел на обутые в сандалии ноги, потом поднял взгляд на
безупречно сшитые с великолепно заглаженными стрелками брюки и блузку из
тонкого шелка, почти такую же, какая была надета на ней прежде. Одна пуговка
случайно осталась незастегнутой, и жаркий взгляд Остина на мгновение проник
сквозь петельку к груди Кэндис. По какой-то неведомой причине этот маленький
промах разрушил образ совершенной недотроги и навел Остина на мысль о
шелковых простынях и обнаженных телах.
Ее.
И его.
Телах разгоряченных, влажных, переплетенных одно с другим.
Уже не впервой Остин ощутил в этой женщине скрытый огонь, о котором,
возможно, она сама не подозревала. Но он его чувствовал - безошибочно!
Она высушила волосы и скрепила их заколкой на затылке, лишь несколько
золотистых прядей спускались челкой на лоб, а остальные свободно падали на
спину шелковистым каскадом. И в воображении Остина возникли новые запретные
эротические картины при мысли о том, как выглядели бы эти волосы
растрепанными.