"Джоан Смит. Аромат розы [love]" - читать интересную книгу автора

восьмиугольная комната на самом верхнем этаже, и мама не будет сюда часто
заглядывать. Я просто подожду, пока она уйдет и скажу Бродаган убрать
старый ковер и портьеры куда-нибудь подальше, пока мама не приказала
повесить их в парадной гостиной.
Печально оглядев комнату, мама вздохнула:
- Я пришлю Стептоу с ящиками. Бродаган, не забудьте чернильницу и
осторожнее с портьерами, они очень ценные.
- Ступайте к себе вниз, миледи, мы весь этот мусор мигом отсюда
вынесем.
Мама, наконец, ушла, а я стала доставать из шкафа дядины пиджаки.
- Шкаф пусть останется здесь, Бродаган. Он очень тяжелый и его лучше
не трогать. Я буду хранить в нем свои вещи.
Бродаган сняла с вешалки дядин пиджак и задумчиво его оглядела.
- Да, странная все-таки штука - жизнь, - мрачно проговорила она. -
Вот мистер Барри лежит уже на кладбище и трава растет на его могиле, а
ведь он мне ровесник. Когда-то он считался самым завидным женихом у нас в
Уиклоу. Даже знатные аристократки по нем вздыхали. Папаша надумал женить
его на дочке лорда Мунстера, но он не захотел подчиниться отцовской воле и
уехал в Индию. Жаль, что он там связался с жуликами, - добавила она не без
злорадства.
Она имела в виду неприятности, которые были у дяди с Джон Компани в
Калькутте, где он служил главным бухгалтером. Один из его помощников
похитил какие-то деньги, принадлежащие компании, и скрылся. Преступника
вскоре разыскали, и большая часть денег была возвращена. Поскольку дядя
Барри был его начальником, часть вины легла и на него, и он ушел в
отставку немного раньше положенного срока.
Мои размышления прервал Стептоу, наш дворецкий. Он принес ящики. Я
оставила слуг убирать дядины вещи и спустилась в голубую комнату. Там была
моя старая студия. Собрав краски, кисти и другие принадлежности, я сложила
их в картонку для шляп, чтобы потом отнести наверх в мансарду. Мне с
трудом удалось получить разрешение мама устроить новую студию в
восьмиугольной комнате. По-моему, она боится, что я начинаю чересчур
серьезно относиться к живописи и из-за этого, в конце концов, останусь
старой девой.
Может быть, она и права. Я не из тех девиц, которые бегут к алтарю,
как будто это королевский трон. И я не встретила еще мужчину, который
увлек бы меня больше, чем моя живопись. Помню, еще в детстве, я пыталась
рисовать все, что видела вокруг себя кошек, птиц, лошадей, а позже
человеческое лицо и фигуру. Пейзажи меня не очень интересовали. После
возвращения дяди Барри из Индии мой интерес к живописи стал настоящей
страстью. Дядя меня хвалил и говорил, что у меня, несомненно, есть талант.
Он как-то повез нас с мама отдохнуть в Брайтон, и там на художественной
выставке я познакомилась с графом Борсини. Набравшись храбрости, я
похвалила его картины и пожаловалась, как мне бывает трудно поймать нужный
ракурс. Не прошло и двух недель, как он любезно согласился приехать к нам
посмотреть мои работы.
Я снова встретила его осенью того же года в Альдершоте. Это был еще
один чудесный сюрприз. Обычно он проводил зиму в Лондоне, но ему надоело
ездить повсюду за своими патронами. К тому же он охладел к портретам и
стал все больше увлекаться пейзажами, а Кент самое интересное место для