"Майкл Маршалл Смит. Открытые двери" - читать интересную книгу автора

прочь из дому. Неподалеку от станции подземки открыли новый паб, и я решил
пойти туда, попытаться немного почитать. Я остановился возле газетного
киоска на углу напротив паба и купил себе десятиштучную пачку сигарет. Я
бросаю курить. Я занимаюсь этим уже некоторое время и более или менее
стараюсь придерживаться правила: чуть-чуть здесь, капельку там и никогда
дома. Но бывает, что тебе просто необходима чертова сигарета. Иногда
бросание обходится тебе дороже, чем сами сигареты. Не можешь
сосредоточиться. Просто чувствуешь себя не в своей тарелке. Мир будто бы
ускользает от тебя, словно ты уже не его часть да и не больно-то ему нужен.
Раздражает, что те, кто знает, что ты больше не куришь, теперь считают это
причиной всего, что бы с тобой ни стряслось, будь это плохое настроение или
какие угодно неприятности. Я был совершенно уверен, что мое беспокойство
вызвано не потребностью в никотине, но мне показалось, что, раз уж я вышел
из дому, я мог позволить себе выкурить парочку.
Когда я вошел в паб - мы звали его "Волосатый паб", потому что он
всегда был по самую крышу увит плющом, полностью скрывающим здание, - народу
там было не слишком много, и я без труда занял одно из новых больших кожаных
кресел у окна, прямо возле чертовски здоровущего куста папоротника. Этот паб
прежде не был таким, как сейчас. Раньше это была облезлая старомодная
пивнушка, и, признаться, пивнушка довольно мерзкая. Я, как и все, люблю
старомодные пабы, просто этот был так себе. Теперь у них появились шикарные
кресла, и кофейный автомат с капучино, и вежливый персонал, и, если
откровенно, я не жалуюсь. Плющ убрали, здание покрасили в черный цвет, и
выглядело все это вполне прилично. Не важно. На самом деле паб не имеет
никакого значения. Я просидел там около часа, выпил чашечку-другую кофе,
выкурил парочку сигарет из моей маленькой десятисигаретной пачки. Каждая
сигарета вызывала у меня небольшой приступ чувства вины, так же как и тертый
шоколад, которым был посыпан капучино. Ко всему прочему, я целый месяц сидел
на чертовой диете Аткинса, а это означает, как вам, несомненно, известно,
никаких углеводов. Вообще никаких, ни крошечки. "Не вкушай углевода", -
провозгласил Великий Доктор и откинул копыта. Шоколад - это углеводы, а еще,
что более существенно, углеводы - это пицца, спагетти и поджаренный рис с
яичницей, три вида пищи, благодаря которым хочется жить, триумвират жратвы,
ради которого стоит выбираться из болота. Прошедший месяц был свидетелем
того, как я сбросил целых шесть фунтов, или, другими словами, фунт с
небольшим в неделю, но все это время я не мог есть то, что мне хотелось. А
это дерьмово. Как ни посмотри.
Я попробовал читать, но никак не мог сконцентрироваться на книге.
Ничего не вышло и с газетой. Мой блуждающий взгляд наталкивался на людей,
сидящих в пабе кучками тут и там. Интересно, что они здесь делали субботним
вечером? Одни уже были под мухой, другие еще только планировали встретить
воскресенье в этом блаженном состоянии. Одежда, которую они носили,
принадлежала им, и только им, а волосы всех этих людей были уложены в разные
прически, которые могли им нравиться, а могли и не нравиться; некоторые из
них громко смеялись, другие сидели тихо. Туда-сюда сновали официанты.
Большинство официантов этого паба походили на геев. Не то чтобы это меня
сильно беспокоило, я просто отметил это обстоятельство. Я частенько думал:
каково это - быть геем? Наверняка очень необычно. Музыка была громкой ровно
настолько, чтобы привлекать к себе внимание, и я узнавал примерно одну песню
из трех. Но я видел, что другие притопывают ногами и кивают в такт. Эти