"Наталья Смирнова. В день желтого тумана (повесть) " - читать интересную книгу автора

подарит свое тело. В той жизни, какой живет большинство, сундучники
главенствуют, дух бродит посередине, а чувственниками торгуют. В
стриптиз-барах там, или в спорте, или еще как-то продают тела. "А ты
какой?" - спросила Рустама.
- Я не цепляюсь, - сказал он. - Вчера снова заходил Гутман и советовал
держаться от тебя подальше.
- Зря, - сказала Оксана, - я просто поклонница. Приятно видеть
человека, у которого все получается отлично...
- Ну и ну, - удивился Рустам. - Милостыню у нищего... Я вытащил кость,
и все.
Когда она ушла, Рустам представил ее лежащей под гранатовым деревом и
как он расстегивает малиновые пуговицы на платье, видит полулуние груди и
осторожно накрывает рукой, чтобы не слепило.
Нужно познакомить ее с Давти, который женится на девушках, а потом
увозит их навсегда. Говорят, он продает их в турецкий бордель, но
неизвестно, правда ли это. Она понравится Давти: тот говорил, что любит
женщин с большой грудью, пышными волосами, маленькими ногами и узкими
бедрами. Нужно, чтоб Давти увез ее.
- Вадик, - Оксана дернула лениво курившего водителя за футболку, - ты
Рустама знаешь?
- Ну.
- Расскажи.
- Развелось без роду-племени, - проворчал водитель. - Живет по справке
об утерянном паспорте. Говорят, он с берегов Нила. Мы думаем, ему двадцать,
а он уверяет, что тридцать пять. Поди пойми этих черных. Любую скотину лечит
на раз, а людей не берется. Зарок у него, видишь ли. Первый раз тебя лечил.
Ради отца, а ты отца не бережешь, хотя сколькими жизнями ему обязана.
- Вообще ни одной не обязана. Они договаривались без меня, какие тут
обязательства? - перебила Оксана и отправилась на рынок. Мальчик увязался с
ней и говорил, что есть такая болезнь - ониомания, когда делаешь
бессмысленные покупки, и хорошо бы взять себя в руки.
Не бессмысленные, думала Оксана. Не бессмысленные. Если я хочу подарить
ему все, но могу так мало, то нужно избавиться от жестокого желания.
Особенно когда поднимается ветер и платье мечется по ногам, то чувствуешь
себя факелом, который уже подожжен и не погаснет, пока не сгорит. А на
бедном рынке даже нет ничего, достойного его. Его рук с выкрученными венами,
хмурых бровей, худой спины. Рустам нагой, не прикрытый словами, и жестокий
без подделки. Зачем это совершенство и как с ним поступать?
На дороге их обогнала старуха на поскрипывающем велосипеде и,
оглянувшись, подмигнула Оксане. Рюкзак бессмысленных покупок оттягивал
мальчику плечи, но он не роптал. А вдруг, думала Оксана, я тоже сундучница?
Нет, не может быть, я просто не могу предложить ему тело. Воспитана в
дикости, когда много знаешь, а не в силах сделать самое простое. Может быть,
сундучники тоже хотят жизни тела, но останавливаются на полпути, и
начинаются подмены и обманы. Лечить людей можно только другими людьми, а
заменяют таблетками и капельницами. Рустам думает и чувствует руками, а руки
знают, что настоящее - это когда ничего не стоит между, не загораживает и не
мешает.
- Я хотел поговорить с тобой, Оксана, - сказал отец за обедом, когда
мальчик вышел, - ты ведь уже не девочка. У тебя сын, ты не имеешь права