"Сергей Снегов. Право на поиск" - читать интересную книгу автораОн был ненасытен в научном поиске. Я долго не понимал, почему Чарли
определил Павла в мою лабораторию, у меня ведь трудно совершить открытие, задача у нас - поддерживать постоянство, а не выискивать чрезвычайности. Я попенял Чарли, что он не уловил научного духа Павла. Чарли ответил: "Полностью уловил, поэтому и направил его к тебе. Хочу вытравить из Павла этот самый дух чрезвычайности. Лучше это делать у тебя". "Чарльз Гриценко в роли душителя научной инициативы - зрелище если и нс для богов, то для дьяволов!" - воскликнул я со смехом. Кто-кто, а уж Чарли не из тех, кто глушит научную инициативу. "Стремление всегда совершать открытия - не научная инициатива, а научная халтура! - выдал Чарли очередной парадокс. - Настоящий ученый - изучает. Халтурщик - ошеломляет. Наша задача сегодня: изучить закономерности тока времени, а не выламывать его в циркаческих трюках". "Я раньше думал, что развитие науки идет от открытия к открытию, - сказал я, - что великие открытия - ступеньки подъема науки и что гении научной мысли..." "Гении, гении! - прервал он сердито. - Гений доходит до открытия в результате великого постижения проблемы. Он планирует для себя понимание, а не открытие. Павел не гений. Его жадное стремление к необычайности неизбежно выродится в поверхностное пустозвонство. Его так и подталкивает работать на публику, а не на науку". Кое в чем Чарли был прав, но в одном ошибся. В Павле гнездился гений, а не халтурщик. Он вышел за грань стабилизации времени ради интереса узнать, что там, за межой, а не для того, чтобы ошеломить заранее ожидаемой неожиданностью. Он был ненасытен именно к пониманию, всей натурой заряжен на изучение. Объяснять это Чарли было бы пустой тратой заставили бы его изменить это мнение. Аргументом могли быть только реальные результаты, а не слова. В моей лаборатории Павел скоро поставил опыт на себе. Он сделал это тайно, не только Чарли, но и я не разрешил бы столь рискованных экспериментов. И опыт увенчался блистательным успехом. Павел совершил воистину великое открытие, даже не одно, а два. - П тогда впервые поделился с вами, чем втайне от вас занимался? - вставил реплику Рой. Так и было, подтвердил я. Павлу захотелось узнать, можно ли воздействовать трансформаторами атомного времени на биологические процессы. Еще Чарли установил, как он и докладывал вам, что в атомной области выход в прошлое имеет нижний и весьма близкий предел - в дальние древности не уйти. Зато выход в будущее не имеет границ. Идея Павла звучала просто. Биологические системы, в отличие от неорганики, с которой оперировал Чарли, построены иерархически. В мертвой материи изменение времени отдельных атомов мало влияет на соседние. Взять кусок гранита, перебросить половину его атомов на тысячу лет вперед или тысячу лет назад - что изменится? Миллионы лет назад этот кусок гранита был гранитом, миллионы лет спустя будет гранитом. А в биологических системах изменение времени какого-нибудь управляющего центра в мозгу немедленно отзовется на всем организме. Перебросьте тысячу важных нейронов мозга в будущее, отодвиньте их в прошлое - весь организм испытает потрясения. Центр управления организмом, переброшенный искусственно в будущее, властно потянет в будущее всю подчиненную ему биологическую систему - все процессы |
|
|