"Сергей Снегов. Эксперимент профессора Брантинга" - читать интересную книгу автора

разыскивать интересующего нас человека? Будет ли запрещено побеседовать с
ним, если мы его обнаружим? - допытывался Рой.
Представитель администрации ответил:
- Можете вести любые поиски и любые разговоры. Вам запрещаются лишь
задержания и аресты.
- Что ж, и сердечная беседа с Брантингом может кое-что дать, - сказал
Рой, когда все трое возвратились в гостиницу. - Будем налаживать прибор. У
Брантинга теперь лишь один шанс уклониться от обнаружения: если он спрятал
где-либо споры калиописа, а сам убрался подальше от них.
- Коробочка со спорами при нем, - с той же непоколебимой
убежденностью возразил Цвиркун. - Я скорей поверю, что у меня две головы и
четыре ноги, чем в то, что профессор расстанется с коробочкой хоть на
минуту... нет, на секунду, на тысячную долю секунды!
Номер нептунианской гостиницы наполнил мелодичный перезвон
колокольчиков, едва Рой включил аппарат. Дешифратор давал пеленг на
северо-запад, указывал расстояние в сто двадцать два километра от
гостиницы. Рой сверился с картой. В этом месте находился основной карьер
треста "Нептунианские самоцветы" - самые крупные кристаллы зеленого
нептуниана, незаменимого в производстве мощных гравитаторов, шли с этого
карьера.
- Он там, он там! - бормотал Цвиркун, лихорадочно сжимая руки. - На
карьер, немедленно на карьер, ни единой секунды, ни единой!..
- Торопиться не будем! Брантинг теперь от нас не уйдет! - оборвал его
Рой и вызвал трехместную авиетку.
Генриху тоже не нравилось нервное возбуждение Цвиркуна. Цвиркун
вносил нехороший азарт в дело, требовавшее ясного ума и спокойствия духа.
Он походил скорее на охотника, обнаружившего желанную дичь, чем на
исследователя. Рой сухо предупредил Цвиркуна, чтобы тот не позволял себе
никаких резкостей, когда они приблизятся к Брантингу. Цвиркун, съежившись,
жалко забормотал, что на него могут положиться. В доказательство
готовности вести себя прилично он затих, прикорнув на заднем сиденье.
Солнце было в зените, но, крохотное и холодное, лишь немного
превосходило по сиянию земную Венеру. Температура снаружи была около минус
ста девяноста градусов; даже в хорошо утепленном скафандре ощущалась
громадность космического мороза, навечно окаменившего тот гигантский
сгусток водорода и аммиака, который назывался Нептуном. Авиетка шла на
малой скорости. В стороне среди сумрачно-белых просторов показался черный
треугольник космодрома; там стоял доставивший их сюда звездолет. За
космодромом засверкали сигнальные огни второго подземного города - на
Нептуне их было всего три, - а потом горизонт залило сияние карьера.
Это была гигантская чаша в окаменевшем газе нептунианского грунта.
Именно в этом месте редкая аномалия природы связала немногочисленные
тяжелые атомы, рассеянные в веществе планеты, в то удивительно красивое,
поразительное по свойствам образование, которое называлось нептунианом.
Ради добычи этого минерала и была устроена экспедиционная колония, все
остальное на Нептуне не представляло интереса даже для энтузиастов
геологии.
Рой сделал круг над карьером. Дешифратор надрывался в звоне. Внизу
копошились нептунианские экскаваторы - "пауки" - машины, сконструированные
для работы при морозах ниже двухсот градусов. Быстро передвигающиеся на