"Сергей Снегов. Язык, который ненавидит " - читать интересную книгу автора

уборщицы. До обеда Стешка носилась с метлой и тряпкой, поднимая во всех
помещениях пыль столбом, а после обеда пропадала. Меня это особенно не
тревожило, но нашлись люди, близко принимавшие к сердцу ее таинственные
отлучки.
В мою комнатушку - она называлась потенциометрической - пришел химик
Дацис и мрачно пожаловался:
- Сергей Александрович, надо кончать это безобразие.
Я сидел у потенциометра и, забросив исследования электрических
характеристик растворов, писал унылые стихи. Огромный, вспыльчивый и
недобрый Дацис работал со мной в одной группе, и мы из-за сотых долей
процента в анализах не раз ссорились до драк. Аналитик он был великолепный и
не терпел, если подвергали сомнению его данные. У меня характер был тоже не
сахарным.
- Кончайте, раз безобразие, - согласился я. - Собственно, вы о чем?
Последние анализы, по-моему, неплохие.
Дацис уселся на скамью и уперся тяжелым взглядом в стену.
- Не плохие, а хорошие. Сколько вам надо говорить: если что не ладится,
ищите у себя! Стешка плохая, каждый день убегает.
Я удивился:
- Вам-то что за горе, Ян Михайлович? Уборщицы вроде не в вашем
подотчете. Запирать их на замок, как реактивы, не обязательно.
- А вы знаете, где она сейчас?
- Нет, конечно.
Дацис сказал торжественно и скорбно:
- У соседей.
- К геологам пошла?
- К геологам. Шляется из одной комнаты в другую. Что теперь о нас будут
говорить - ужас просто!
Я начал терять терпение.
- Ужаса здесь не вижу. Чистоту Стеша обеспечивает, а остальное нас не
касается. Хочется ей лясы точить, ну, и душа из нее вон, пусть точит.
Дацис зловеще покачал головой.
- Если бы лясы... Она ведь как? Только в те комнаты, где молодой народ.
Покрутит бедрами, подмигнет, засмеется, а они потом к нам на чердак...
- На чердак?
- А куда же еще? Самое спокойное место, еще до Стешки проверено. Вчера
полевик Силкин и керновщик Чилаев лезли по лестнице - последние гроши
протирать. Столоверчение было почище спиритизма. Она им в темноте такие
потусторонние радости закатывала... И все за десятку.
Я посоветовал Дацису:
- Бросьте эту слежку, Ян Михайлович. Стеша сама знает, как ей
держаться. А если завиден чужой успех, сэкономьте на куреве и сами займитесь
спиритизмом. Не хочу об этом думать.
Дацис ушел, но я продолжал думать о Стеше. Мне стало обидно за Сеньку
Штопора. Он был не такой уж плохой человек, этот грабитель. Я припоминал,
как горели его глаза, когда он расписывал Стешины достоинства. Черт его
знает, как все обернется, если он услышит о ее поведении. У Сеньки ни при
каких шмонах не находили ножа, но я, его сосед, знал, что он расстается с
ножом только на время обыска. И, конечно, он таскал нож не для баловства,
это я тоже понимал - такие чувствуют обиды глубоко и на расправу скоры...