"Сергей Снегов. Язык, который ненавидит " - читать интересную книгу автора

3

Проблема хорошего дневального снова обострилась. И нарядчик, и друзья в
заводских цехах, и соседи по бараку усердно выискивали кандидатов нужных мне
высоких кондиций - средних лет, не совсем калеку, непременно мужчину, к тому
же "пятьдесят восьмую"... А когда я уверовал, что чаяния не оправдываются,
нарядчик явился с новым предложением:
- Насчет "пятьдесят восьмой" отпадает, все разобраны по специальностям.
Зато остальные - первого сорта! Тридцать лет, здоровяк, трудяга, каких не
бывало... Как раз для тебя.
- Статья? - напрямик спросил я.
Он не сразу решился выложить все начистоту.
- Что до статьи, то, конечно... Но парень честный, где живет, там не
гадит. Понимает - где можно, а где нельзя.
- Статья? - повторил я непреклонно.
- Пятьдесят девятая, - признался он. - Попал по зверской запарке. Ведет
себя теперь порчаком, с чесноками завязал, к сукам не притырился. Висит как
это самое в проруби. Когда-то, на пересылке, были с ним корешами, надо
человеку подсобить, слово дал, и тебе голову на отруб - не подведет!
Я задумался. В уголовном кодексе РСФСР были две особенные статьи с
многочисленными пунктами: пятьдесят восьмая, политическая, трактовавшая
преступления против государства, начиная от измены родине, шпионажа,
диверсий, вредительства, террора до рискованных острот и анекдотиков в узком
кругу; и пятьдесят девятая, куда собрали бандитизм, грабежи, убийства,
разбои и прочее того же рода. Почти все настоящие уголовники, особенно те,
что числили себя в "законе", хоть сами всемерно уклонялись от грозной
пятьдесят девятой статьи и охотно брали на себя преступления послабее, рано
или поздно попадали в нее. В отличие от остальных статей кодекса она, как и
наша, пятьдесят восьмая, содержала в себе вышку - ultima ratio, последний
аргумент государства. Правда, как и нам, "политикам", пятьдесят-девятникам
"шили" эту статью почти столь же часто без достаточных оснований, лишь бы
ликвидировать опасного бандита, либо запереть его в лагерь практически на
всю жизнь - от пятнадцати до двадцати пяти заключения, если пощастило и
избежал вышки, таковы были наказания по этой статье.
Поэтому я уточнил:
- Срок?
Ответ нарядчика был малоутешителен:
- Двадцать лет. И начался в прошлом году - сидеть и сидеть ему...
Вообще-то срок второй, по первому ему светила всего десятка. Но сдурел,
попал в непонятное - навалили по новой вдвое.
- За что получил второй срок?
- Дурость, говорю тебе, ничего больше. Ушел в побег с двумя из
шайки-лейки Икрама. У того все отпетые, сам знаешь. Перед уходом немного
пошуровали в зоне, взломали замок в каптерке, набрали запасы на дорогу.
Больше месяца канали по тундре. Те двое так и ушли, а он повернул обратно.
Встретил вольняшек и сам сдался.
- И такого отъявленного бандита ты мне суешь в лабораторию? - спросил я
с негодованием. - Разбой в зоне, групповой побег! Хороша зверская запарка!
Ты лучше скажи - как он от вышака отделался?
Нарядчик опустил голову. Он и сам не очень надеялся, что я соглашусь на