"Сергей Снегов. Фантастическая одиссея ("Люди и призраки" #6)" - читать интересную книгу автора

большегубые, большеглазые, лопоухие, длиннорукие, почти безносые, в общем,
не Аполлоны Дельфийские, но и не обезьяны. А когда мы наткнулись в пещере на
мозаику из цветных камушков, ту, что сейчас в музее космоса, и на нас
глянули с картины огромные, умные, бесконечно грустные глаза... Впрочем, вы
больше моего знаете о кремонцах, сколько о них новых данных! Для нас тогда
самым, возможно, важным было, что мы нашли и мастерские, где они ладили свои
космические тихоходы - обломки, детали, два почти готовых корабля. А самих
кремонцев не было. Словно все вымерли или покинули планету. В этих условиях
мысль, что их просто сожрали, невольно действовала. В общем, я распорядился:
- Можете экспериментировать, друзья. Вгоняйте гены хищности и страха в
живую ткань, посмотрим, что это даст.
Все одобрили мое разрешение, один Хаяси с сомнением поджимал губы. Нет
более консервативного народа, чем социологи: они оперируют большими массами,
а не индивидами, а решения, затрагивающие целые общества, всегда крупней и
ответственней частных - без долгих раздумий на них не идут. Петр радовался,
Гюнтер тоже, он заскучал, оставив свои взглядомеры, правда, они с Алексеем
добились какой-то удачи: "Нет возможности применить на практике наш успех",
с сожалением говорил Алексей. Но я отвлекся, о взглядомерах потом. Елена,
биолог, как и Петр, одобрила эксперименты с генами, но участвовать в них
отказалась: она не экспериментатор, просто ученый биолог, даже
биолог-социолог, биолог-психолог, а всего верней биолог-логик, не
лабораторный работник, конечно. Петр же специализировался в свое время в
экспериментальной генетике и, как записано в его паспорте астронавигатора,
достиг в ней немалого мастерства.
Мы доставили на "Икар" двух тигров и с десяток мелких зверушек,
составлявших, мы это уже знали, любимое блюдо благопристойных хищников.
Тигры вели себя на корабле как милые домашние твари, мурлыкали, а не рычали,
просили погладить их, умильно заглядывали в глаза, но, потеряв к ним
доверие, мы остерегались панибратствовать. Петр усыпил всех, больших и
малых, Гюнтер ассистировал. Вскоре они доложили, что можно знакомиться с
результатами, и мы пошли всем экипажем в биологическую лабораторию.
В ней стояли две клетки, одна большая и прочная - с тиграми, другая
маленькая, с тонкими прутьями - для зверушек. Картина поведения разительно
отличалась от той, что мы видели все эти дни. Тигры бросались на прутья,
свирепый рык сотрясал воздух, зверушки жались кучкой в дальний угол клетки.
Иван подошел к большой клетке и отпрянул: тигр, еще недавно благожелательно
допускавший себя седлать, проворно просунул сквозь решетку лапу, едва не
прихватив Ивана когтями, и так заревел от разочарования, что заныло в ушах.
- Отличная работа! - воскликнул сияющий Иван, вчера он ликовал от
добродушия хищников, сегодня восхищался их злобой. - Огромные успехи сделала
инженерная генетика! Как по-вашему, други?
По плану эксперимента, оперированных животных выпускали на волю, но
полной свободы им не предоставляли: Гюнтер и Петр в авиетках следовали за
тиграми и, давая им нападать на безмятежно прогуливающиеся жертвы, в
последний момент должны были предотвращать тормозными полями расправу. Что
до зверушек с внедренными генами страха, то они должны были
продемонстрировать собратьям спасительность боязни. Но эксперимент пошел
по-иному. Мы и отдаленно не догадывались, что за странное местечко эта
райская планета Кремона-4.
Первыми выпустили мирных зверушек. Они боязливо потоптались, потом