"Сергей Снегов. Фантастическая одиссея ("Люди и призраки" #6)" - читать интересную книгу автора

кучкой осторожно направились к лесу. Оттуда вышел великолепный тигрина с
когортой своих потенциальных жертв, весело семенивших по его бокам. Наши
зверьки на мгновение оцепенели, затем с визгом кинулись врассыпную. Лесные
выходцы с удивлением смотрели на перепуганных земляков. Впервые мы
разглядели на их мордах столь редкое здесь чувство - удивление. А с
беглецами сотворилось нечто непредвиденное: их вдруг побросало вверх,
завертело, било оземь, визг затихал, и через две-три минуты все движенья
замерли. Гюнтер и Петр, посадив авиетки, подбежали к зверькам. Мы с Еленой и
Хаяси тоже заторопились поближе. Перед нами лежали трупы, зверьки быстро
холодели. Вышедшая из леса группа неторопливо повернула обратно.
- Ничего не понимаю, Арн! - выдавил трясущимися губами Петр. -
Эксперимент был чистый.
- Я, кажется, догадываюсь! - медленно проговорил Гюнтер. - Ну и
дьявольский характер у этой райской планетки! Но надо проверить. Разреши
выводить тигров, Арн.
С тиграми расправа неведомых сил была еще быстрей и жесточе. Они бешено
вынеслись из клетки, свирепо зарыкали, их в ту же секунду швырнуло оземь,
железная судорога ломала гибкие красивые тела, душила, выворачивала спины. В
минуту все было кончено. Я молча глядел на бездыханных красавцев. Ко мне
подошел Гюнтер.
- Арн, - сказал он хрипло. В какие-то несколько минут он страшно
переменился - лицо исказилось, глаза зло засверкали. - Рай не по мне, я
человек грешный. Хочу, чтобы ты это знал!
- Я не уверена, что причина неудачи эксперимента в самой планете, -
возразила Елена. - Надо поискать факторы поконкретней. И напомню, что еще
недавно ты больше всех восхищался Кремоной.
Гюнтер обернулся к ней. Я не мог знать в ту минуту, что в коллективе
нашем образовалась трещина и что она будет отныне расти. Но тон, каким
Гюнтер заговорил с Еленой, рассердил меня. Он еще никогда с такой неприязнью
не глядел ни на кого, тем более на нее: Гюнтер был характера нелегкого,
однако человек воспитанный.
- Златокудрая, - сказал он с холодной любезностью, - строй, пожалуйста,
свои логические цепи для собственного душевного утешения. А я не люблю,
чтобы меня превращали в дурака. Ни для Кремоны, ни для тебя я не делаю
исключения.
Я оборвал их спор, возможно, с излишней резкостью: у Елены от грубого
отпора навернулись слезы, этого я не мог снести. Гюнтер раздраженно зашагал
к авиетке. Я пробормотал, что странно действует на нас планета: райские
условия, а нервы у некоторых расходятся. Хаяси взял меня под руку, когда мы
возвращались на "Икар".
- Арн, держись, пожалуйста, - сказал он. - От тебя во многом зависит
наше настроение, а оно ухудшается не у некоторых, а у всех. Давай обсудим на
"Икаре" результаты эксперимента. Он не такой уж неудачный. Кое-какие факты
установлены.
Обсуждение мало что дало. Правда, стало очевидным, что Кремона-4 -
планета отнюдь не нормального планетного характера. И неразгаданная сфера
вокруг нее, превращавшая для наблюдателя извне прекрасное местечко в мертвое
тело, и внешнее благолепие, картина всеобщего радушия при отнюдь не
благостных жизнеотправлениях, и даже то, что рейсовые механизмы здесь
разладились и восстановление идет трудней, чем хотелось бы, - все это и