"Лемони Сникет. Зловещая лесопилка ("Тридцать три несчастья" #4) " - читать интересную книгу автора

по голове.
- Хорошо, - сказала Вайолет и помахала рукой брату, который уже шел по
коридору за глазным врачом.
Вайолет и Солнышко толкнули дверь, вошли в приемную и сразу поняли, что
доктор Оруэлл была права. В мгновение ока им все стало ясно. Приемная была
маленькой комнатой и выглядела как большинство приемных. В ней был диван,
несколько стульев, столик со стопкой журналов и регистратор за конторкой,
совсем как в приемных, где и вы, и я бывали не раз. Но когда Вайолет и
Солнышко посмотрели на регистратора, они увидели нечто такое, чего, я
надеюсь, вы никогда не видели ни в одной приемной. Табличка на конторке
гласила: "Ширли", но регистратором, несмотря на светло-коричневое платье и
практичные бежевые туфли, была вовсе не Ширли. Несмотря на бледную губную
помаду и светлый парик, дети сразу узнали пару блестящих-блестящих глаз.
Благодаря вежливому поведению доктор Оруэлл сумела выдать себя за мед, хотя
на самом деле была уксусом. А дети, к несчастью, оказались мухами. И Граф
Олаф, сидевший за конторкой регистратора со злобной улыбкой на губах, их
наконец поймал.


Глава девятая

Когда дети попадают в беду, часто приходится слышать, что виной всему
низкая самооценка. "Низкая самооценка" - это выражение, которое здесь
относится к детям, придерживающимся не очень высокого мнения о себе. Они,
скажем, считают себя уродливыми, или скучными, или неспособными хоть
что-нибудь сделать как следует или то, и другое, и третье вместе, и, правы
они или нет, понятно, почему подобные чувства могли навлечь на них беду.
Однако на самом деле, когда кто-то попадает в беду, в подавляющем
большинстве случаев это никоим образом не связано с низкой самооценкой.
Обычно это связано с тем, что является причиной беды - чудовище, водитель
автобуса, кожура банана, пчелы-убийцы, директор школы, - а не с тем, что вы
о себе думаете. Именно так и было с Вайолет и Солнышком в данном случае. Они
во все глаза смотрели на графа Олафа, или, как гласила надпись на табличке,
на Ширли. Вайолет и Солнышко были наделены изрядной долей самооценки.
Вайолет знала, что способна все делать как следует, потому что уже изобрела
много устройств, которые отлично работали. Солнышко знала, что вовсе не
скучная, потому что ее брату и сестре всегда было интересно, что она имеет
им сказать. И обе сестры знали, что не уродливы, потому что могли разглядеть
отражение приятных черт своего лица в блестящих-блестящих глазах Графа
Олафа. Но они попали в западню, и, значит, что бы они ни думали о себе, не
имело никакого значения.
- Ну привет, маленькие девочки, - сказал Граф Олаф таким смехотворно
высоким голосом, будто и впрямь был регистратором Ширли, а не гнусным
человеком, который гоняется за бодлеровским состоянием.- Как вас зовут?
- Вы знаете, как нас зовут, - резко сказала Вайолет ("резко" здесь
означает "устав выслушивать вздор Графа Олафа"). - Этот парик и эта губная
помада обманывают нас не больше, чем ваше светло-коричневое платье и
практичные бежевые туфли. Вы Граф Олаф.
- Боюсь, что вы ошибаетесь, - возразил Граф Олаф. - Я Ширли. Видите эту
табличку?