"Лемони Сникет. Липовый лифт ("Тридцать три несчастья" #6) " - читать интересную книгу автора

изобретает. В течение стольких же лет Вайолет знала Солнышко и тоже привыкла
к ее манере произносить слово "Фрейджип", когда она хотела задать вопрос
"как вы можете в такое время думать о лифтах?". Обе сестрички Бодлер были
хорошо знакомы со своим братом Клаусом и знали его манеру не обращать
внимания на то, что делается вокруг, когда он напряженно о чем-то думает,
что и происходило в момент нашего повествования, когда время было уже далеко
за полдень.
Швейцар продолжал настаивать на том, что дети не могут вернуться в
пентхаус, и поэтому вся троица уселась на нижнюю ступеньку дома 667 на
Мрачном Проспекте, дав отдых усталым ногам, и принялась есть то, что они
принесли с собой. Бодлерам не приходилось столько бегать с той поры, как
Олаф - тогда он был в своем предыдущем обличье - заставлял их сотни и сотни
раз бегать по кругу, что входило в его хитроумный план украсть их
наследство. Как хорошо, когда сидишь, закусываешь и спокойно ведешь беседу.
Вайолет и Солнышку давно не терпелось поговорить о таинственном исчезновении
Гюнтера и о том, что можно сделать, чтобы его отыскать. Но Клаус почти не
принимал участия в их разговоре. Когда сестры спросили его напрямик, что он
думает о планах Гюнтера, он промямлил что-то маловыразительное, так что
Вайолет с Солнышком решили оставить его в покое вместе с его идиосинкразией,
а сами сидели и тихонько разговаривали до того момента, когда консьерж ввел
в вестибюль Джерома и Эсме.
- Хеллоу, Джером, хеллоу, Эсме, - приветствовала их Вайолет.
- Третчев! - крикнула Солнышко, что означало: "Добро пожаловать
домой!".
И даже Клаус пробормотал что-то не совсем внятное.
- Какой приятный сюрприз встретить вас здесь, - сказал Джером. -
Гораздо легче будет одолеть эти лестницы в компании очаровательных молодых
людей.
- К тому же вы поможете отнести наверх ящики с содовой. Они у двери
снаружи, - сказала Эсме. - Теперь хотя бы я буду спокойна, что не обломаю
ногти.
- Мы будем только рады помочь вам нести наверх ящики, - сказала
Вайолет. - Но консьерж говорит, что нам не велено возвращаться в пентхаус.
- Не велено? - Джером нахмурился. - Что все это означает?
- Миссис Скволор, вы дали мне особое указание не пускать детей в
пентхаус, - сказал консьерж. - По крайней мере до того, как Гюнтер покинет
здание.
- Что за чушь! - возмутилась Эсме. - Гюнтер покинул пентхаус вчера
вечером. Какой из вас консьерж после этого?
- Я актер по профессии, - ответил консьерж, - но вполне способен
исполнять данные мне инструкции.
Эсме посмотрела на него в упор взглядом, которым она, очевидно,
смотрела на своих клиентов, давая им финансовые советы.
- Инструкция изменилась, - сказала она. - Согласно новой инструкции вы
обязаны беспрепятственно пропустить меня и близнецов в мою
семидесятиспальную квартиру. Ну как, дошло, комедиант?
- Дошло, - сразу сникнув, покорно ответил консьерж.
- Отлично! - Эсме повернулась к детям. - Поторопитесь, дети, - сказала
она, - Вайолет и... как тебя там, возьмите по ящику, а Джером понесет
остальное. От бэби, как я понимаю, толку мало, но это можно было предвидеть.