"Лемони Сникет. Кровожадный Карнавал ("Тридцать три несчастья" #9) " - читать интересную книгу автораБеверли-Эллиота в яму!
Граф Олаф бросил свирепый взгляд на Бодлеров, а потом оскалил свои грязные зубы в улыбке, глядя на толпу. - Я бесконечно польщен вашим предложением, - он слегка поклонился, - но, боюсь, с этим ничего не получится. - Почему это? - осведомилась женщина с пестрыми волосами. Граф Олаф с минуту помедлил, а потом издал короткое пронзительное "апчхи", такое же искусственное, как ворчание Солнышка. - У меня аллергия на всех кошачьих, - объяснил он. - Слышите? Я уже чихаю, хотя еще не ступил на доску. - Почему-то аллергия не мешала вам бить львов хлыстом, - заметила Вайолет. - Верно, - вставил крюкастый. - Первый раз слышу, что у вас аллергия, Олаф. Граф Олаф сверкнул глазами на своего пособника. - Леди и джентльмены... - начал он, но толпа больше не желала слушать никаких речей. - Давай толкай урода в яму, Олаф! - раздался крик, и все одобрительно зашумели. Граф Олаф нахмурился, но все же схватил Клауса за руку и подвел старших Бодлеров к доске. Толпа вокруг ревела, львы внизу рычали. Бодлерам стало ясно, что Графу Олафу не больше их хочется приближаться к голодным львам. - Вообще-то сбрасывать людей в ямы не моя работа, - нервно сказал Граф Олаф, обращаясь к толпе. - Я, собственно, актер. - У меня есть идея, - неожиданно проговорила Эсме фальшиво-сладким уродов вниз? - Не моя работа тоже, пожалуйста, - запротестовала Мадам Лулу, с беспокойством глядя на детей. - Я гадаю, а не сбрасываю уродов в яму. - Не скромничайте, Мадам Лулу, - проговорил Граф Олаф с гадкой усмешкой. - Конечно, идея львиного шоу принадлежит мне, но вы самое главное лицо на Карнавале. Займите мое место на доске, а мы все посмотрим, как кто-то будет падать в яму, где его ждет смерть. - Какое любезное предложение! - вскричала репортерша. - Вы удивительно великодушный человек, Граф Олаф! - Сейчас посмотрим, как Мадам Лулу сбросит Беверли-Эллиота к львам! - закричал прыщавый, и все опять поддержали его одобрительными возгласами. По мере того как начинала срабатывать психология толпы, возбужденные зрители становились все более управляемыми, и гадалку встретил громкий взрыв аплодисментов, когда она, нервничая, заняла место Олафа. Доска затряслась под тяжестью такого количества людей, и Бодлеры с трудом удержались на ногах. Толпа ахнула в напряженном волнении, а затем застонала, когда двум замаскированным детям удалось устоять. - Ах, как волнующе! - взвизгнула репортерша. - Может, и Лулу тоже упадет? - Да, - процедила Эсме, - может, и упадет. - Мне наплевать, кто свалится! - заорал грубиян, раздосадованный задержкой зрелища агрессивности и неряшливого обжорства. Он швырнул стакан с холодным напитком в яму, облив нескольких животных. Недовольные львы зарычали. - По мне так, дамочка в тюрбане такой же урод, как двухголовый. |
|
|