"Чарльз Сноу. Возвращения домой" - читать интересную книгу автора

личной жизни с ней; по привычке, я сидел возле нее, смотрел на ее ногти,
вглядывался в ее лицо - нет ли тика, похожего на вымученную улыбку,
который появлялся неизменно, когда ею овладевало нервное напряжение.
- Я сегодня видела Робинсона, - вдруг сказала она.
- Вот как?
- Мне показалось, что он искал меня.
- Очень может быть, - заметил я.
- Мы выпили; Он был в ударе.
Когда-то одного этого было бы довольно, чтобы возбудить во мне
ревность. Теперь нет. Я был рад всему, что могло вызвать в ней интерес или
надежду. У нее иногда бывали вспышки энергии, которые помогали ей
забыться: раз или два - шли тридцатые годы - она принимала участие в
политической деятельности, но чаще просто растрачивала свою энергию на то,
чтобы помогать обиженным судьбой людям, с которыми случайно знакомилась.
Как-то раз я узнал, что она одолжила деньги владельцу маленького кафе в
переулке - она там бывала без меня. Она была готова явиться по первому
зову провинившегося помощника приходского священника, насмерть
перепуганного тем, что его будут судить. Она совершенно не интересовалась
моими делами, делами своих родственников и старых друзей, но способна была
вся уйти в заботы людей едва знакомых. Ради них она забывала себя, с ними
в ней пробуждалась надежда, и она вновь становилась той молодой женщиной,
которую я когда-то полюбил.
- Он как-то очень непринужденно стал рассказывать, что у него опять
есть деньги, - продолжала Шейла.
- Времени он даром не теряет, правда?
- Я подумала, не могу ли я чем-нибудь ему помочь? - сказала она.
- Многие уже пытались, ты же знаешь, - ответил я.
Это была правда. Я только один раз видел Р.-С.Робинсона. Ему было лет
шестьдесят, до 1914 года его знали как издателя одного прогрессивного
ежемесячника. И с тех пор он оставался при литературе, - писал рассказы,
выходившие за подписью других людей, выпускал не приносящие дохода
журналы, терял деньги, наживал врагов, вечно вынашивал новые проекты.
Совсем недавно ему удалось познакомиться с Шейлой. Его отчаянные попытки
завязать это знакомство свидетельствовали красноречивее всяких слов, что
он наслышан о ее деньгах.
- Да, многие пытались, - подтвердила она. - Тем хуже для них.
И она одарила меня откровенно насмешливой улыбкой. Она никогда не
питала иллюзий насчет своих "несчастненьких".
- Но это для него слабое утешение, не правда ли? - добавила она.
- Однако если у других ничего не вышло, - сказал я, припомнив какие-то
слухи, - то тебе тоже не на что надеяться.
- Ты слышал о нем что-нибудь плохое?
- Разумеется.
- Должно быть, - сказала Шейла, - он тоже слышал обо мне кое-что
плохое.
Она засмеялась странным дразнящим смехом, он звучал почти вызывающе, -
верный признак того, что она действительно на что-то надеялась. Давно уже
не слышал я такого смеха.
- А может быть, и о тебе, - добавила она.
Я улыбнулся ей в ответ. Я не мог ее огорчить. Ее хорошее настроение все