"Леонид Сергеевич Соболев. Англичанин" - читать интересную книгу авторачеловек говорит: "Ни-ни!" Потом она резко качнулась вправо и заколебалась у
цифры 12. Поход кончался. Перед постановкой на якорь в нижний центральный пост спустился Костровцев. Он посмотрел на Снигиря внимательно и удивленно, точно увидел его в первый раз. - Ну, как там... с англичанином-то? - спросил Снигирь, будто спокойно. - А вот станем на якорь, приходи на партсобрание. Открытое. Комиссар сказал, чтоб ты обязательно был, - ответил Костровцев, отводя глаза в сторону. Кают-компания быстро наполнялась, и Снигирь едва успел занять место в одном кресле с рулевым Владычиным, как вошел комиссар, а за ним англичанин, Костровцев и командир корабля. Они прошли к столу, и собрание открылось. - Слово для доклада предоставляется политэмигранту товарищу Бэну Хьюдсону, - сказал комиссар и первым хлопнул в ладоши. Снигирь опешил, но, пока трещали аплодисменты, сообразил, что комиссар бьет на эффект: пусть сперва тот поговорит, а потом он предложит Снигирю сорвать с него маску. - Переводить будет товарищ Костровцев, он в Англии был, ему и карты в руки, - сказал комиссар, садясь. - Скажи ему, пусть начинает. Англичанин встал, заметно волнуясь. - Комредс, - сказал он и быстро произнес длинную фразу. - Товарищи, - сказал Костровцев, смущаясь и отодвигая пальцем воротник кителя, - прежде всего он просит позволения... передать вам... - Он махнул рукой и быстро закончил: - Одним словом, приветствует Красный Балтийский Командир улыбнулся, и, пока хлопали, он, наклонившись к комиссару, что-то ему сказал, смотря на англичанина. Тот тоже улыбнулся и стал говорить медленнее. Костровцев, запинаясь, переводил: - Товарищи! В нашем общественном... общем деле освобождения рабочих всего мира большим... как это... препятствием служат национальные переборки... - Перегородки, - подсказал командир, и англичанин опять улыбнулся, смотря на Костровцева. - Верно, национальные перегородки... Сейчас я болен... Но тут обо мне он... дело, так сказать, личное. Командир, окончательно рассмеявшись, встал. - Товарищи, - сказал он, маленькая неувязка. Товарищ Хьюдсон сказал дословно следующее: "Вот сейчас я мучаюсь, видя перед собой впервые советских матросов, целый коллектив партийцев-матросов, и не имея возможности говорить с ними на одном языке. Боюсь, что товарищ Костровцев несколько неточно передает вам мои слова. Это тоже одно из проклятий национальных разделений..." Смех прокатился по собранию, и кто-то крикнул: - Просим, товарищ командир! Переводите сами! - Пожалуй, я буду не лучше предыдущего оратора. А впрочем, попробую. Он повернулся к Хьюдсону и обменялся с ним несколькими фразами. - Провалил, Костровцев, - сказал комиссар, укоризненно качая головой. - А еще в Лондоне жил... Костровцев, сконфуженный, но довольный, сел, вытирая платком шею. |
|
|