"Вячеслав Софронов. Отрешенные люди [И]" - читать интересную книгу автора

Яшка тут же замолк, втянул головенку в плечи и лишь глянул с сожалением
на бочонок, когда Серафимыч грузно опустился на него. Как только лошадь чуть
дернула пристывшие к дороге сани, Яшка криво усмехнулся и пнул кованым
сапогом Зубарева в грудь, отчего тот съехал по соломе вниз и, не
удержавшись, скатился на дорогу. Вахмистр тем временем, не замечая
происходящего сзади него, подхлестнул лошаденку, и вскоре сани скрылись за
ближайшим поворотом, оставив Ивана лежать одного со связанными руками,
уткнувшись лицом в снег, посреди зимнего сибирского тракта.
Набившийся в рот снег помешал Ивану закричать и пока он, тяжело
отдуваясь, поднялся на ноги, откашлялся, запоздало закричал, до него донесся
лишь удаляющийся перезвон бубенцов, да крик возницы, подгоняющего уставшую
лошадь. Чертыхнувшись, понял, что оказался и вовсе в безвыходном положении:
со связанными руками и вдалеке от ближайшей деревни. К тому же при падении с
него слетела шапка, а самостоятельно надеть ее на голову он вряд ли сможет.
Присев на корточки, Иван подхватил шапку пальцами правой руки и, зажав ее в
горсть, медленно побрел по зимнику вслед за скрывшимися из виду санями.
Зимние сумерки стремительно опускались на землю, надвигая на снежную
целину печальные длинные тени стылых деревьев. Слева от Ивана, на бугре, со
стороны неглубокого оврага, расцвели высвеченные последними солнечными
лучиками две могучих медностволых сосны, а справа прорезался на посеревшем
небе рогатый месяц. Не покрытые шапкой уши стало пощипывать морозцем,
приберегавшим силы к вечеру и теперь взявшимся за одинокого путника без
всякой жалости и пощады.
Поначалу Иван шел неторопливым шагом, но когда морозец пробрался
внутрь, под шубу, начал шагать пошире, клонясь корпусом вперед, резко
выбрасывая на шаг ноги, оставляя за собой небольшие тут же таявшие в густом
вечернем воздухе облачка пара. Вскоре он благополучно достиг густого
ельника, обступившего с обеих сторон проезжую дорогу, и уже сделал несколько
шагов в его полусумрак, как вдруг какой-то шорох заставил его остановиться.
Он внимательно вгляделся в просветы меж деревьями, прислушался и явственно
различил скрип снега и вслед за тем негромкое, но злобное урчание.
"Волки! - словно обожгло изнутри. - А я со спеленатыми руками как
младенец перед ними Аки агнец Божий! Господи, помоги и помилуй мя..." -
зашептал он горячо молитву и дернул правой рукой, попытавшись
перекреститься, до него не сразу дошло, что и крест положить на себя перед
погибелью не сможет. Хотел было побежать обратно, но неожиданно в нем
проснулась непонятно откуда взявшаяся злость, нежелание отступать перед
зверем, а он сызмальства был упрям и неуступчив, тем более здесь, на грани
смертного исхода не желал поддаваться слабости, испугу, а потому, набыча
голову, остановился, замер. Верно, и волков смутил вид стоявшего неподвижно
человека, они не спешили выбираться из густого подлеска, и лишь серая тень
мелькнула невдалеке, да чуть скрипнул снег, и все вновь смолкло.
"Будут темноты ждать, тогда и полезут", - решил Иван.
Звери медлили, казалось, ждали чего-то, давая знать о себе лишь
негромким редким порыкиванием. Иван почувствовал, как начинают неметь от
холода ноги, а вслед за ними и все тело. Глаза постепенно привыкли к
сгущавшейся вокруг темноте, и он различил острую волчью морду, жутко
блеснули изумрудом с желтым переливом уставленные на него глаза. Волк сделал
несколько осторожных шагов и вышел из-за дерева, остановился всего в
нескольких саженях от дороги.