"Владимир Соколовский. Превращение Локоткова" - читать интересную книгу автора

изучении любой исторический срез, любое классовое явление становится нам
понятным...
Локотков не мог, занятый собой, своей речью, уловить мгновения, когда
урок сломался. То-есть перестал существовать, как организованная и
направленная единица школьного времени. Он начал опоминаться лишь, когда
двое ребят встали, не спеша проследовали к двери, и вышли из класса. Замолк
и огляделся. Каждый занимался, кто во что горазд: играли в морской бой,
разговаривали, отнюдь не шепотом, отрешенно писали в тетрадках, ставили друг
другу щелбаны. Лишь двое сидящих рядом пацанов тянулись за партой, прижав
руки к бокам, словно по стойке "смирно", кивали в такт каждому локотковскому
слову, ели его глазами, и лишь изредка прыскали, даже не отворачиваясь и не
закрываясь.
Господи! Господи, что происходит?!
- Что же это вы, ребята?! - нервно выкрикнул Локотков. Однако на него
уже никто не обращал внимания. И он понял: провалился. Позорно, ничтожно, на
радость всей учительской публике. И ничего не поправить, класс стал
неуправляемым. Он сел за стол, опустил лоб в ладони, и начал шептать тоже
совсем не по-взрослому: "За что... за что? Ну что я им сделал?"
Неожиданно состукала дверь, и в классе - не сразу - наступила тишина.
Валерий Львович сидел все так же, не шевелясь, и вскоре услыхал над головой
голос директора, Виктора Константиновича:
- Громов, вы встанете спокойно или нет? Нечаева, перестаньте жевать, и
быстро дневник на стол! Не кривляйся, Дроздов, и так видно, что скудоумен...
Он положил руку на плечо Локоткову:
- Вот ключ, Валерий Львович, идите ко мне в кабинет, я тут с ними пока
потолкую...
Тот встал и быстро вышел, опустив голову. Уже в коридоре услышал,
донеслось вдогон:
- Что же вы сделали с человеком - мерзавцы, больше никто...
В кабинете Локотков шмякнулся на диван, лег затылком на валик, опустив
вниз ноги, и пусто уставился в потолок. Вот и все. Не нужны ни здесь, ни
где-то еще ни твоя квалификация, ни ты сам. Кичился перед собой и людьми, и
провалился так позорно... Он фыркнул, вспомнив, как недавно еще представлял
себя в лубочной, сусальной роли простого деревенского учителя, эдакого
мудреца маленько не от мира сего, наставника и первого друга ребят,
властителя их умов... Милые дети. Снова вспрыгнули перед глазами
гримасничающие лица ребят, и гортань его жарко перехватило, чуть не до
тошноты, от ненависти. Наверняка среди этих семиклассников были те, кто
пытался на него вчера напасть! Из-за них, только из-за них он теперь уедет
обратно, и канет, уже навеки, в тудвасевскую бригаду... А может, попробовать
определиться в архив, и провести остаток дней этакой полуподвальной,
междустеллажной пугливой недотыкомкой, несыто зыркающей на копающих
диссертационный материал аспирантов и соискателей? Кто знает! Хотя - не дай
Бог испытать такое...
Прозвучал звонок на перемену. Локотков поднялся и стал надевать пальто.
За этим занятием его и застал вернувшийся с урока директор.
- Вы куда собираетесь? - спросил он.
- Не надо задавать странных, вежливых вопросов. Впрочем, что ж! - я
уезжаю обратно. Почему - я полагаю, не нужно вам объяснять.
- А может быть, попытаетесь все же?