"А.И.Солженицын. Матренин двор" - читать интересную книгу автора

островкам среди болота. Набив мешок свежей тяжелой травой,
она тащила ее домой и во дворике у себя раскладывала пластом.
С мешка травы получалось подсохшего сена - навильник.
Председатель новый, недавний, присланный из города, первым
делом обрезал всем инвалидам огороды. Пятнадцать соток песочка
оставил Матрене, а десять соток так и пустовало за забором. Впрочем, и
за пятнадцать соток потягивал колхоз Матрену. Когда рук не хватало,
когда отнекивались бабы уж очень упорно, жена председателя
приходила к Матрене. Она была тоже женщина городская,
решительная, коротким серым полупальто и грозным взглядом
как бы военная.
Она входила в избу и, не здороваясь, строго смотрела на
Матрену. Матрена мешалась.
- Та-ак, - раздельно говорила жена председателя. -
Товарищ Григорьева! Надо будет помочь колхозу! Надо будет
завтра ехать навоз вывозить!
Лицо Матрены складывалось в извиняющую полуулыбку -
как будто ей было совестно за жену председателя, что та не могла
ей заплатить за работу.
- Ну что ж, - тянула она. - Я больна, конечно. И к делу
вашему теперь не присоединена. - И тут же спешно
исправлялась: - Какому часу приходить-то?
- И вилы свои бери! - наставляла председательша и
уходила, шурша твердой юбкой.
- Во как! - пеняла Матрена вслед. - И вылы свои бери! Ни
лопат, ни вил в колхозе нету. А я без мужика живу, кто мне
насадит?..
И размышляла потом весь вечер:
- Да что говорить, Игнатич! Ни к столбу, ни к перилу эта
работа. Станешь, об лопату опершись, и ждешь, скоро ли с
фабрики гудок на двенадцать. Да еще заведутся бабы, счеты
сводят, кто вышел, кто не вьшел. Когда, бывалоча, по себе
работали, так никакого звуку не было, только ой-ой-ойиньки, вот
обед подкатил, вот вечер подступил.
Всё же поутру она уходила со своими вилами.
Но не колхоз только, а любая родственница дальняя или
просто соседка приходила тоже к Матрене с вечера и говорила:
- Завтра, Матрена, придешь мне пособить. Картошку будем
докапывать.
И Матрена не могла отказать. Она покидала свой черед дел,
шла помогать соседке и, воротясь, еще говорила без тени зависти:
- Ах, Игнатич, и крупная ж картошка у нее! В охотку копала,
уходить с участка не хотелось, ей-богу правда!
Тем более не обходилась без Матрены ни одна пахота огорода.
Тальновские бабы установили доточно, что одной вскопать свой
огород лопатою тяжеле и дольше, чем, взяв соху и вшестером
впрягшись, вспахать на себе шесть огородов. На то и звали
Матрену в помощь.
- Что ж, платили вы ей? - приходилось мне потом
спрашивать.