"Александр Солженицын. Размышления над Февральской революцией" - читать интересную книгу автора

обсуждал, не пробиваться ли в Царское Село, куда он вообще мог выйти
свободно. (За все дни он проявил находчивость один только раз: когда, уже
арестованного, его привезли в Таврический, он сказался чужим именем,
казачьим генералом в отпуску, и был поначалу отпущен. Единственная такая
изобретательность, кроме ещ╕ митрополита Питирима.)
Охранный расч╕т требовал для Петрограда 60 тысяч верных
правительственных сил. В февральские дни полицейские силы вместе с учебными
командами запасных батальонов и изменившими казаками составляли всего 12
тысяч - а по сути боеспособными только и оказались полиция (всего 3500) и
жандармерия, они и защищали режим, не желавший себя защищать. Но полиция
была не только малочисленна, а и плохо вооружена: только револьверы и шашки,
ни даже винтовок, ни скорострельного оружия, ни взрывчатых или дымовых
средств. (Сперва напуганная молва, затем безответственная февральская пресса
сколотили легенду, будто полиция была переодета в солдат и вооружена
пулем╕тами, и расстреливала ими толпу с чердаков. Но такая стрельба, в
военном отношении и бессмысленная, нигде никем в Петрограде не велась, и ни
один такой пост и ни один пулем╕т не были обнаружены за все дни, а полиция и
вовсе пулем╕тов не имела и не обучена была из них стрелять - это вс╕
помнилось толпе от беспорядочной собственной стрельбы и рикошетов - и так
слепилась неразборчивая сплетня.)
Но не было у власти и притока добровольцев, добровольных защитников, это
очень характерно. Кроме полковника Кутепова, нескольких офицеров-московцев,
самокатного батальона и кроме невольных жертв мятежа- никто в Петрограде не
отличился защитой трона, а тем более не имел успеха. (А в Москве ещ╕ хуже.)
Молод╕жь из военных училищ? - е╕ не позвали на помощь (и дальше штаб округа
спешил растелефонировать приказы на сдачу всем офицерам и юнкерам, кто и
хотел бы сопротивляться). Не позвали на помощь - но, заметим, училища и не
ринулись сами, как бессмертный толедский Альказар 1936 года. В феврале 1917
никто у нас не пытался устроить русский Альказар - ни в Петропавловке, ни в
Адмиралтействе и ни в каком училище. В Николаевском - было движение, но не
развилось (в Павловском - ещ╕ слабей).
А монархические организации? - да не было их серь╕зных, а тем более
способных к оружию: они и перьями-то не справлялись, куда оружие. А Союз
русского народа? Да вс╕ дуто, ничего не существовало. Но - обласканцы трона,
но столпы его, но та чиновная пирамида, какая сверкала в государственном
Петербурге, - что ж они? почему не повалили защитной когортой? стары сами,
так тв╕рдо воспитанные дети их? Э-ге, лови воздух, они все умели только
брать. Ни один человек из свиты, из Двора, из правительства, из Сената, из
столбовых князей и жалованных графов, и никто из их золотых сынков, - не
появился оказать личное сопротивление, не рискнул своею жизнью. Вся царская
администрация и весь высший слой аристократии в февральские дни сдавались
как кролики - и этим-то и была вздута ложная картина единого революционного
восторга России. (Не единственный ли из чинов генерал Баранов оказал
сопротивление при СВОиМ аресте? - так это особо и было отмечено "Известиями
Совета рабочих депутатов".)
Монархисты в эмиграции потом десятилетиями твердили, что все предали
несчастного Государя и он остался один как перст. Но прежде-то всего и
предали монархисты: все сподряд великие князья, истерический Пуришкевич,
фонтанирующий Шульгин, сбежавшие в подполье Марков и Замысловский, да и
газета-оборотень "Новое время". Даже осуждения перевороту - из них не