"Александр Солженицын. Красное колесо: Узел 3 Март Семнадцатого, часть 1" - читать интересную книгу автора

человек, не надежный. Наградить бы его - и пусть почетно отдыхает.
Но Николай любил своего работящего, незаносчивого старика и не находил
сил отставить его. Да этого бы никак и не выговорить, неудобно. Связан с
Гучковым? Так и Гурко, на той же должности, сейчас в Петрограде, по
донесению Протопопова, встречался с Гучковым. И был связан с Думой. (И вот,
десять дней назад, на докладе в Царском, налетел вихрем, голос как
иерихонская труба: "Государь, вы губите и семью и себя! что вы себе
готовите? чернь церемониться не станет, отставьте Протопопова!", - такого
бешеного не бывало при Николае рядом, он уж раскаивался, что согласился
взять его).
Вчера после полудня Николай ехал на станцию - как всегда под звон
Федоровского собора, они оба с Аликс вдохновлялись колокольным звоном. По
пути заехали к Знаменью приложиться.
Как раз прояснилось - и яркое морозное радостное солнце обещало добрый
исход всему.
А в купе Николая ждала приятная неожиданность (впрочем, и обычный меж
ними прием): конверт от Аликс, положенный на столик при дорожных
принадлежностях. Жадно стал читать, по-английски:
"Мой драгоценный! С тоской и глубокой тревогой я отпустила тебя одного
без нашего милого нежного Бэби. Бог послал тебе воистину страшно тяжелый
крест. Что я могу сделать? Только молиться и молиться. Наш дорогой Друг в
ином мире тоже молится за тебя - так Он еще ближе к нам.
Кажется, дела поправляются. Только, дорогой, будь тверд, покажи
властную руку, вот что надо русским. Ты никогда не упускал случая показать
любовь и доброту, - дай им теперь почувствовать порой твой кулак. Они сами
просят об этом, сколь многие недавно говорили мне: "нам нужен кнут!". Это
странно, но такова славянская натура: величайшая твердость, жестокость даже,
и - горячая любовь. Они должны научиться бояться тебя - любви одной мало.
Надо играть поводами: ослабить их, подтянуть..."
Кнут? - это ужасно. Этого нельзя представить, ни выговорить. Ни
замахнуться. Если этой ценой быть царем - то не надо и совсем.
Но быть твердым - да. Но показать властную руку - да, это необходимо,
наконец.
"Надеюсь, ты очень скоро сможешь вернуться. Я знаю слишком хорошо, как
"ревущие толпы" ведут себя, когда ты близко. Как раз теперь ты гораздо
нужнее здесь, чем там. Так что вернись домой дней через десять. Твоя жена -
твой оплот - неизменно на страже в тылу.
Ах, одиночество грядущих ночей - нет с тобой Солнышка и нет Солнечного
Луча!"
Ах, дорогая! Сокровище мое!...
И как отлегло от сердца, что снова нет тучек меж нами. Как это
подкрепляет душевно.
Как всегда в пути по железной дороге Николай с удовольствием читал,
отдыхая и освежаясь, в этот раз по-французски - о галльской войне Юлия
Цезаря, хотелось чего-нибудь вчуже от современной жизни.
Снаружи холодно было, да как-то не хотелось и двигаться, за всю дорогу
не вышел из вагона нигде.
Николай замечал не раз: наше спокойствие или беспокойство зависят не от
дальних, хотя бы и крупных событий, а от того, что происходит
непосредственно с нами рядом. Если нет напряженности в окружении, в