"Александр Солженицын. Красное колесо: Узел 3 Март Семнадцатого, часть 2" - читать интересную книгу авторасклада, охраной его и каким-то же распределением. Сваливать начали в самом
комиссариате, а тут еще и спиртные напитки (толпа особенно охотно отыскивала и реквизировала именно винные запасы) - и в таком доступном месте! Нельзя было положиться ни на публику, ни на самих солдат, поставленных стражей. Несколько подвод с винами Пешехонов сразу направил в соседнюю Петропавловскую больницу, рассчитывая, что ее-то громить не станут. Создавать надо было продовольственный отдел, и какого-то случайного активиста туда назначили (потом оказалось - жулика). А по улицам - перли и перли вооруженные, неизвестно откуда набравши винтовок. В комиссариат прибегали и жаловаться на самочинные обыски, начавшиеся погромы квартир: пришлите же защиту! обороните! И кого-то посылали. То - просили прислать караул, что-то важное охранять, какой-то покинутый склад. Свои солдаты таяли, надо было где-то искать подмогу. И помощники Пешехонова отправлялись в питательные пункты: среди уже наевшихся солдат искать себе помощь. То - напирал безоружный бродячий солдат - просил винтовку или револьвер. Вид его был подозрительный, и ему отвечали: нету. - А может, все-таки? - мирно клянчил тот. - Солдату без ружья как быть? - И ружей нет. - А пойдешь с пустыми руками - фараон с крыши застрелит. Хучь бы тогда револьвер. - Так нас здесь - трое, - мялся, плутовал солдат. - Хучь бы на троих один. На каждом углу убить могут. Или, - мялся, - с обыском идти придется, как же без оружия? - Товарищ, не задерживайте, нету. Да! А что же с охранкой? Вчера говорили Пешехонову, что она сожжена, и он успокоился. Но она находилась в его районе, и надо бы проверить. Явился какой-то прапорщик и доложил, что в помещении охранки остались бумаги, и публика их понемногу растаскивает. Пешехонов тут же назначил этого прапорщика комендантом охранки, поставить там стражу, если бумаги уцелели. Прапорщик съездил, поставил и привез образчики бумаг со списками секретных сотрудников. Это поразительно! - и такое сокровище пропадало! (Догадался прапорщик вступить в сношение с Горьким - и тот взялся разбирать архив). Тут - новая атака на комиссариат: гимназист лет шестнадцати, рыжий как огонь, глаза выпученные, лицо безумное, и с ним несколько штатских, не все старше его, и такой напор, что сразу прорвали первых часовых и уже прорывали вторых. Пешехонов выставился им навстречу: что такое? Такой-то негодяй, назвал фамилию, живет на одной лестнице с этим гимназистом, известный черносотенец - выписывает "Новое время"! Как бы не открыл из окон стрельбу! Надо против него вооружиться. - Нет, нет, оружия лишнего у нас нет! - двумя руками им перегораживал, останавливал Пешехонов. За его спиной, по лестнице вверх, лежало на втором этаже больше сотни исправных винтовок, старинные кремневые ружья, два ятагана, несколько кинжалов, медвежья рогатина и австрийский дротик. Но - беда, если попадет в |
|
|