"Наталья Солнцева. Сокровище Китеж-града" - читать интересную книгу автора

углам.
- Ф-ффу-у... - выдохнул Гущин, ощущая, как липкий пот течет по его
спине. - Ну и напугала, дура! Иди сюда! - гаркнул он.
Катерина робко приблизилась, бледная и дрожащая.
- Вот твой призрак! - заорал охранник, размахивая перед ней красным
кимоно. - С ума с вами сойдешь, дурехи чертовы!
Уборщица ойкнула и попятилась. Она уставилась на кимоно в руках Гущина,
не в силах отвести глаз. Он плюнул, бросил кимоно на пол и зашагал к себе.
- Вот дурачье! - сердито ворчал он. - И Вовка туда же! Икон натащил,
бутылок со святой водой! Так и самому тронуться недолго... Уже кошмары
начали сниться!
У Гущина пересохло в горле. Он окинул взглядом комнату в поисках
минералки. Не найдя ничего лучшего, он налил в пластиковый стаканчик святой
воды и выпил. Вода была тепловатая, с привкусом ладана.
Охраннику полегчало. Он посмотрел на часы и заторопился. Днем Гущин
дежурил в супермаркете на соседней улице.
- Ты куда? - испуганно спросила Катерина, хватая его за руку. - Я здесь
одна не останусь!
- Уже половина восьмого, - разозлился он. - Сейчас администратор
придет!


* * *

Ева Рязанцева была прекрасной хозяйкой. Она хлопотала на кухне,
напевая, порхая от стола к плите, и все у нее получалось как бы само собой.
Мясо покрылось румяной корочкой, оставаясь внутри мягким и сочным; пироги
подошли и отлично испеклись; грибной соус благоухал на всю квартиру;
грушевый компот остывал на подоконнике.
Расставшись с мужем, она захотела начать все сначала, полностью
изменить свою жизнь. Из прошлого Ева оставила только любовь к домашнему
хозяйству и свою профессию - преподавание испанского языка. Остальное она
решила безжалостно истребить в себе, начиная с внешности. Первой жертвой
"террора" стала ее роскошная пшеничная коса, которая раньше составляла едва
ли не главную Евину гордость. В парикмахерской, куда Ева пришла обрезать
косу, ее долго отговаривали, убеждали не губить редкую красоту и "сохранить
индивидуальность". Рязанцева была непреклонна.
- Мои прежние убеждения, вкусы, манеры и наклонности принесли мне много
вреда, - заявила она. - Я хочу покончить с этим.
Выйдя из парикмахерской, она с облегчением вздохнула, как будто
сбросила некое тяжкое бремя. Пышные, чуть вьющиеся волосы свободно
рассыпались по плечам, сразу превратив Еву из печальной "прекрасной дамы" в
легкомысленную, весьма привлекательную круглолицую особу. Госпожа Рязанцева
посмотрела на свое отражение в витрине супермаркета и пришла в восторг.
Прежняя Ева - мечтательная, романтическая и доверчивая, "идеальная жена" и
обманутая любовница - перестала существовать. Ее сменила...
А вот с этим оказалось сложнее. Получалось, что отречься от прошлого
намного проще, чем создать новый, принципиально иной образ.
Ева пришла домой, разделась и робко приблизилась к зеркалу. Оттуда на
нее смотрела тридцатилетняя женщина, умудренная опытом, утомленная жизнью,