"Иван Солоневич. Диктатура импотентов. Социализм, его пророчества и их реализация" - читать интересную книгу автора

мужчина компетентный и добросовестный. Я имею некоторое основание
утверждать, что в моей спортивной области я был и компетентен, и
добросовестен. Однако на практике оба эти качества оказываются только
отрицательными. Если бы я был некомпетентен, то директиву о формировании
женских футбольных команд я стал бы проводить в жизнь, просто не зная, какие
именно последствия для женского организма будет иметь этот вид спорта. Если
бы я был компетентен, но недобросовестен, я бы на эти последствия наплевал.
Если бы приличного вида заведующий кооперативом был бы компетентным
человеком, то он не мог бы не войти в целый ряд коллизий с окружающим его
миром партийно-торговой бюрократии, ибо этот мир по необходимости
формировался из людей, кроме партии не знавших ровным счетом ничего, иначе
они и раньше были бы профессиональными торговцами, а не профессиональными
революционерами. Если он, зав, был бы человеком добросовестным, то, находясь
в окружении привилегированного слоя, касты или банды, он на своем месте не
мог бы удержаться ни одной Кроме того, сочетание компетентности и
добросовестности будет более или менее автоматически вызывать в человеке
некие позывы к проявлению личной инициативы. Личная инициатива так же более
или менее автоматически вызовет ряд коллизий с планом, с директивами партии,
с ее классовой политикой, с методами действия тайной полиции, с запрещением,
например, снабжать хлебом детей, родители которых были лишены избирательных
прав ("лишены" - по советской терминологии). Или, иначе, сочетание
профессиональной компетентности с моральной добросовестностью и с полным и
безоговорочным признанием всех директив партии, если и встречается в этом
мире, то только в виде исключения. На исключениях никакой работающей системы
строить нельзя.
Я хочу еще раз отделаться от всяких обвинений в каком бы то ни было
догматизме. И в каких бы то ни было философских предпосылках. Нет никакого
сомнения в том, что в целом ряде случаев хозяйственные предприятия,
основанные на коллективных принципах, работали, по крайней мере, не хуже
всяких других. Монастырские имения католических и православных монахов были
в свое время носителями и сельскохозяйственной и прочей культуры. Огромные
латифундии католической церкви в целом ряде стран и сейчас, по-видимому,
работают совсем неплохо. Очень неплохо работает мировой почтовый союз.
Кажется, совсем неплохо работали русские и германские государственные
железные дороги. По-видимому, при каких-то мне неизвестных условиях
общественные предприятия проявляют по меньшей мере достаточную степень
жизнеспособности. С другой стороны, еще более бесспорен тот факт, что все
попытки создать человеческие общежития, построенные на коллективистических
началах, провалились самым скандальным образом - начиная от платоновских
коммун и кончая толстовскими (ниже я перечисляю эти попытки). Та отрасль
современной схоластики, которую мы именуем политической экономией и прочими
производными, до сих пор постаралась установить те условия, при которых
имения братьев-бенедиктинцев процветали и при которых фаланстеры товарищей
фурьеристов проваливались. Вероятно, условий этих очень много. Одно из них,
вероятно, сводится к тому, что в монастыри шел какой-то отбор, в фаланстеры
шли какие-то отбросы. Но, может быть, не следует идеализировать и
братьев-бенедиктинцев: они в свое время были освобождены от всяких налогов.
Может быть, не следует переоценивать и казенных дорог в России: частные
все-таки давали большую прибыль. Повторяю: мы этого не знаем. Нас этому не
учили. Этим наука не поинтересовалась.