"Марк Солонин. 22 июня, или Когда началась Великая Отечественная война" - читать интересную книгу автора

отступления к Кексгольму (Приозерску), т.е. не далее чем в 60 км от
советско-финской границы!
В тот же злополучный день, 4 июля 1941 г., командующий 23-й армией
генерал-лейтенант Пшенников распорядился создать не предусмотренную никакими
уставами "Армейскую танковую группу", для укомплектования которой был
окончательно разукомплектован 10-й мехкорпус: из 21-й тд забрали 54 танка,
из 24-й тд - 102 танка (правда, главным образом - устаревшие БТ-2) [8].
Такая активность, проявленная командованием 23-й армии 4 июля, имела
простое объяснение. Именно в этот день из Генерального штаба РККА поступило,
наконец, распоряжение о выведении 10-го МК из состава 23-й армии и
передислокации этого мехкорпуса на юго-западные подступы к Ленинграду, на
немецкий фронт [8]. Вопреки широко распространенным слухам о том, что "при
Сталине в стране был порядок", генерал-лейтенант не позволил генералу армии
Жукову "отныкать" у него (Пшенникова) мехкорпус целиком и "заначил" без
малого половину танков 10-го мехкорпуса.
В ходе многодневного обратного марша от финской границы к
оборонительной линии на реке Луге (более 250 км) часть оставшихся в корпусе
танков вышла из строя. В результате 9 июля было решено свести 90 наиболее
исправных танков в один сводный танковый полк, а остальные 98 танков
распределили по стрелковым подразделениям. На этом история 10-го МК
практически и закончилась...
Еще раньше, 29 июня 1941 года, начальник Генштаба Г.К. Жуков приказал
вывести 1-й МК из состава Северного фронта и передать его в распоряжение
командования Северо-Западного фронта [5]. Огромные танковые колонны снова
двинулись в путь - на этот раз точно назад, от Гатчины к Острову. 163-я
моторизованная дивизия ушла еще дальше на запад, к латвийскому городу
Резекне (160 км от Пскова), где она и была 3 июля смята и разгромлена
немецкими танками из корпуса Манштейна.
После того как главные ударные силы Северного фронта ушли с финской
границы на запад, а авиация фронта покинула небо Карелии, будучи, наконец,
перенацелена на борьбу с наступающими на Псков и Ленинград немецкими
дивизиями, 10 июля 1941 года началось наступление финской армии на
Онежско-Ладожском перешейке.
Как известно, товарищ Сталин очень низко оценивал наступательные
возможности финской армии. Так, выступая 17 апреля 1940 г. на совещании
начальствующего состава РККА, великий вождь и учитель сказал дословно
следующее:
"...финская армия очень пассивна в обороне... Дурачки, сидят в дотах и
не выходят, считают, что с дотами не справятся, сидят и чай попивают... А
наступление финнов гроша ломаного не стоит. Вот за 3 месяца боев помните ли
вы хоть один случай серьезного массового наступления со стороны финской
армии?" [140]
Трудно понять, кого товарищ Сталин хотел обдурить - себя или своих
слушателей, - когда он высмеивал финскую армию за то, что она не бросилась в
контрнаступление против десятикратно превосходящего противника. Но летом
1941 года, когда силы сторон были примерно равны, финны и сами не стали чаек
попивать, и другим не дали.
Под испытанным руководством "дряхлого, вытащенного из нафталина
Маннергейма" (старого генерала царской армии, 30 лет верой и правдой
служившего Российской империи, участника русско-японской и Первой мировой