"В.А.Солоухин. Капля росы (Лирическая повесть) " - читать интересную книгу автора

артистически поймать в руки маленький, быстро летящий мяч, без промаха
бросить этот мяч в бегущего игрока, уметь увернуться от мяча, подпрыгнув или
упав, уметь быстро, порывисто бегать, ну, и смекалка, и в какой-то степени
риск и смелость или, лучше сказать, удальство, и общее физическое развитие,
а главное, конечно, было в том, что лапта сдружала, что она тоже по мере сил
служила весне и молодости.
Появились в селе так называемые "кишочные" мячи. Их мы еще называли
"литыми" и предпочитали дутым мягким мячам. Литой мяч летит далеко от удара
палки, высоко и легко скачет по земле. Зато его труднее ловить, особенно
если игрок сделает "свечу" - запалит мяч высоко в небо. Чувствительно врежут
тебе таким мячом промеж лопаток. Особенно стремишься изловчиться и увильнуть
от удара.
Незнойкое солнечное, именно красное тепло, сочетающееся с прохладой,
задержавшейся в воздухе от недавнего снежного времени, начинающие зеленеть
бугры, быстро летающий мяч - все это возбуждало, пьянило, мы заигрывались
почти до темноты, когда уж не то летит мяч, не то промелькнула птица.
Будучи здоровым малым, я как-то немного терялся, когда нужно было бить
палкой по мячу, и часто "мазал", промахивался или попадал по краешку, и мяч
не улетал далеко. Многое ко мне в жизни пришло с запозданием. Не так давно,
будучи студентом, отслужив свой срок в армии, я колол дрова возле дома.
Подбежал Шурка Глафирин.
- Воёдя, а Воёдя, ударь по мячику.
Я выбрал палку по руке, и Шурка "подал" мне литой мячик, то есть кинул
его кверху в воздух. Целиться палкой по мячу бесполезно, нужен общий "глаз"
и общая реакция. Палка и мячик хлестко столкнулись в воздухе, и мяч вдруг
превратился в черную горошину, взмыв в глубокую голубизну, и вовсе исчез из
глаз. Ребятишки нашли его около Бакланихина сарая и долго обсуждали событие:
Володя Солоухин забил мяч от своего двора до Бакланихина сарая!
Хоть бы один раз ударить так, когда, бывало, ждут выручки товарищи
игроки и наверняка знаешь, что, кроме всех других, еще и в одних девчоночьих
глазах незаметно для всех прыгнул бы зайчик восторга и тайной гордости за
твой беспощадный, молодецкий удар.
Большинство забав определялось течением деревенской жизни. В сущности,
молотьба с гонянием лошадей, покос с ношением завтрака в луга, навозная с
катанием на лошадях - все это были сначала увлекательные развлечения и игры,
которые исподволь, незаметно для нас самих, превращались в труд.
Не придет в голову городскому мальчишке увлекаться пастушьими кнутами,
а у нас это увлечение было повальным, и все мы прошли через него. Кнут,
толстый у основания, все более и более сужающийся, длиной в пять - семь
метров, с волосяной хлопушкой на конце, являлся мечтой, а если он есть, то
гордостью каждого мальчишки. Короткая рукоятка этого длинного кнута украшена
разными рубчиками и клеточками. Волосы на хлопушку мы дергали из хвостов у
неповоротливых, заезженных кляч и плели хлопушки сами. Считалось, что белая
хлопушка из хвоста Пальмы хлестче, "горазже", чем черная из хвоста,
например, Разбойника. Но сплести сам кнут было нам не по силам.
Шурка Московкин хорошо умел плести кнуты и потихонечку брал у нас
подряды:
- Укради у матери двадцать копеек - сплету кнут.
Таким образом, за двадцать копеек сплел он кнут Вальке Грубову и,
принеся его однажды к вечеру, заговорщически тихонько поскреб у окна. Валька