"В.А.Солоухин. Капля росы (Лирическая повесть) " - читать интересную книгу автора

далекими, почти недосягаемыми, мимо которых шел бы целый день, а теперь
проскочил - и нет их, и не успел еще опомниться, а уж вот он, асфальт,
большак, трасса, дорога во все концы белого света.
Постепенно в сознании людей произошел перелом: а обязательно ли ездить
на поезде, если можно выехать на асфальт и "голосовать" там проходящим
машинам и рано или поздно уедешь куда нужно? Но до войны мало машин
проходило взад-назад даже и по асфальту. Тем более мало сворачивало их в
сторону Ставрова, на булыжное шоссе, и редкая машина углублялась в земные
просторы дальше Ставрова, куда не вело никакой дороги, кроме проселка,
наезженного лошадьми.
Впрочем, я не совсем прав, говоря, что к этому проселку вовсе не
притрагивалась рука человека. Наоборот, сколько я себя помню, всё
потихонечку строили там шоссе от Ставрова к Кольчугину. Намеченная дорога
проходила через Черкутино, в четырех километрах от нашего села. Но все время
строительство это находилось на одном и том же месте.
Первоначальной энергии хватило на то, чтобы выкопать канавы по сторонам
воображаемой дороги. Весной канавы эти наполнялись водой, и вода, сначала
быстро пересыхавшая, застаивалась год от году все дольше и дольше. Откуда ни
возьмись, появился тут рогоз - растение болотное. Черные бархатные шишки его
красиво разнообразили полевой пейзаж. На самом полотне, то есть между двумя
канавами, постоянно сидели в том или ином месте несколько рабочих с молотком
в руках, а около них лежала куча камней. Они укладывали камни один к одному
рядочком и успевали продвинуться за лето, может быть, даже на километр.
Потом наступала зима.
Весной вода размывала мощеный участок дороги, вымывая из-под камней
грунт, надо было чинить, латать, подновлять. Пока несколько лет возились с
одним участком дороги, предыдущий, считавшийся законченным, приходил в
совершенную негодность.
Дело было в том, что строительство это осуществлялось не государством,
а местной дорожной организацией. Окрестные колхозы обязаны были привезти
столько-то подвод камней, а колхозники предварительно должны были эти камни
собрать. Другие колхозники выделялись для земляных работ на дороге. Но все
это делалось вяло, в мизерных масштабах и, кажется, совсем не оплачивалось.
По крайней мере, на днях мне соседка Маруся Кузова рассказала, как их в те
времена посылали собирать камни (по стольку-то кубометров на женщину) и как
они закладывали в середину пни и коряги, а сверху насыпали камней. Кучи
камней, собранные ими, и сейчас еще, вот уже двадцать лет, лежат в лесу. Они
заросли травой, кустами и похожи на неведомые, загадочные могилы, так как
имеют продолговатую прямоугольную форму. Значит, важно ли, что у них в
середине: пни, коряги или те же камни?
Дорожные мастера, как правило, были пьяницы. Не зря Юрка Семионов
сказал про двух из них, что они, если бы захотели, давно уж могли бы
замостить эту дорогу пустыми бутылками.
Однако я должен отвлечься и рассказать про то место, где происходила
главная заготовка камней.
Один из оврагов, глубоко разрезающих то там, то тут наши поля, не успев
начаться как следует, врезался в густые заросли Самойловского леса. В поле
это был овраг как овраг: склоны его устланы тяжелыми, толстыми коврами из
луговых и полевых цветов, а дно постлано одноцветной дорожкой из яркой
сочной осоки, под которой и в самую жару держится, просачиваясь из земли,