"В.Солоухин. Приговор (Собрание сочинений в 4 томах, том 2)" - читать интересную книгу автора

Когда плывет над тихим озером
Во всем величии луна.

Так освещает скудость сада
Цветущей яблоней весна
Иль золотистый свет лампады
Икону древнего письма.

Так голубой туман долины
Пронизан солнечным лучом.
Так белоснежный снег вершины
Лучом заката освещен.

И благодарно и влюбленно,
Той озаренностью дыша,
Как снег, вода и лик иконный,
Ответно светится душа.

5

Если бы воспринять слова грузина-хирурга всерьез, то вот уж поистине -
гром среди ясного неба. Нарочно бы не придумать столь же радужной,
идиллической обстановки для объявления мне столь внезапной и страшной
новости. На подобном контрасте построена целая повесть Пушкина "Выстрел".
Что толку убить тебя, когда ты не боишься смерти, равнодушен и, быть может,
даже устал от жизни. Нет, я убью тебя, когда ты счастлив, когда ты хочешь
жить. Среди обильного пира жизни настигнет тебя стрела моя.
Однако я отнюдь не бросился на аэродром, или хотя бы в какую-нибудь
батумскую поликлинику, или хотя бы к врачу в санаторий, а поехали мы в
Верхнюю Аджарию на поиски "Изабеллы". Потом еще целых две недели купались,
потом я полетел в Тбилиси на декаду русской поэзии и только к 10 октября
возвратился в Москву. А возвратившись, вскоре уехал опять, на этот раз в
благословенное Карачарово на Волге под добрую опеку Бориса Петровича
Розанова (об этом позже).
Объяснима ли такая беспечность? Во-первых, легко было принять слова
грузина за злую шутку. Во-вторых, я носил эту "штуку" на бедре два или три
года. Она не доставляла мне никаких беспокойств, я к ней привык и не обращал
на нее никакого внимания. В-третьих... В-третьих, в нашей (ведомственной
литфондовской) поликлинике каждый год проводится так называемая
диспансеризация. Прекрасное, как я сейчас понимаю, мероприятие. Раз в год
каждый писатель обязан обойти все врачебные кабинеты (ухо-горло-нос, хирург,
глазник, рентген, ЭКГ, кожник, терапевт, анализы) и удостовериться, что он
здоров. Либо обнаружить, что не совсем здоров, и начать лечиться. Занятие
скучное - сидение в очередях перед дверями каждого кабинета. Отнимает обычно
целый день. Поэтому писатели от него всячески отлынивают. Поликлиника
принуждает. А средство принуждения у нее только одно: буде понадобится
справка в Дом творчества или санаторий, таковую справку писателю не
выдавать, пока он не пройдет диспансеризацию. К концу года накапливается
много нерадивых писателей, и вот они группами, если не толпами, вереницами
во всяком случае, с обходными листочками бродят из кабинета в кабинет,