"В.Солоухин. Григоровы острова (заметки о зимнем ужении рыбы) " - читать интересную книгу автора

место, или, лучше сказать, мечта.
Несколько раз в то время, как мы таскали мелочь, Герман глубоко вздыхал
и мечтательно, почти с горечью, говорил:
- Эх, есть на земле водоем и не так чтобы очень далеко. Но очень уж
трудно добираться, с пересадками. А потом еще пешком километров пятнадцать
или двадцать. Туда нужно только на машине. Но все равно когда-нибудь
соберемся. Я-то уж тридцать лет собираюсь - не соберусь.
- Какое такое место?
- Эта мелочь что! - не слыша меня, мечтал Герман. - Это одна забава.
Там вдруг подходят окуни и ломают у мормышек кованые крючки. А уж лески
рвут - я не говорю. Ты представляешь: кованый крючок - и пополам... Мечта
моей жизни.
- Да как называется то место?
- Есть на Большой Волге в Калининской области городок Конаково... Волга
перегорожена плотиной, затопила окрестные луга. Местами образовались
глубокие заливы в лесу, местами образовались острова, местами в
водохранилища впадают небольшие речки. Эх, да что говорить, сердце начинает
болеть, как вспомнишь про Конаково. Ты представляешь себе: кованый крючок -
и пополам?!
- Да ведь ты не был там!
- Правильно, не был. Но верные люди говорили.
На обратном пути с зимнего лова в электричке ли, в машине ли, как
только чуть-чуть согреешься, невозможно не уснуть. Мне снился дергающийся
вниз сторожок и окуневые мордочки, высовывающиеся из заснеженной лунки. А
Герману скорее всего снились заливы возле города Конаково.
В эту зиму я больше ни разу не собрался на лед. Видимо, не так еще
сильно зацепила меня эта зимняя рыбалка. Да и обстоятельства складывались
неблагоприятно. Но все же именно этой зимой получилась у меня ну, что ли,
предпосылка для дальнейшего хода событий.
На съезде российских писателей в коридоре познакомили меня со славным
писателем-патриархом Иваном Сергеевичем Соколовым-Микитовым, тончайшим
знатоком и нашей русской природы, и нашего русского слова. Тут, конечно,
разговор о весне, об охоте, о рыбной ловле. Я ввернул в разговоре, что вот,
мол, мечтаю когда-нибудь побывать в одном месте, называется что-то вроде
Конакова. Иван Сергеевич руками всплеснул от неожиданности:
- Да у меня же там дом! А когда бы вы хотели?
- Поздней осенью.
- Это плохо. Я в это время уж в Ленинграде. Но вот сейчас я напишу
записку моему племяннику Борису Петровичу. Вы просто так, погулять,
отдохнуть?
- Что вы, я рыбак-подледник.
- Тогда попадаете в точку. Там действительно превосходные рыбьи
пастбища.
Вот как! Ни больше ни меньше как рыбьи пастбища. Не просто водится
рыба, не просто ее там много, а пастбища, то есть, значит, стада, табуны,
косяки, отары. И между прочим, записка к Борису Петровичу у меня в кармане.
Жаль вот только, теперь весна, и записке придется бездействовать до глубокой
осени. Ладно, будем готовить снасти!
...Разумеется, Саша успел поставить новую рессору, и от дому мы
отъехали без приключений. Однако на окраине Москвы выяснилось, что отказало