"В.Солоухин. Продолжение времени (Письма из разных мест)" - читать интересную книгу автора

- Знакомые, наверно. Потом, должен же там кто-нибудь красиво танцевать,
создавать танцевальный фон... В общем, эти парни свое дело знают.
Не умея понять закономерности, по которой одни люди тут проходят, а
другие нет (иногда "стеганый" парень милостиво впускал в дискотеку двух-трех
человек, которые ждали его милости вместе с нами. Но тогда почему он их
предварительно морозил?), ни на что не надеясь и окончательно коченея, мы
решили оставить попытку попасть в самую модную и дорогую дискотеку Нью-Йорка
и пошли в "Зизайн". Но и там у входа толокся народ.
- Нет, - уговаривал я профессора Белвока, - вы все же попробуйте,
скажите, что вот, мол, писатель... Из Москвы...
- В Америке это бесполезно.
- Ну, для интереса... эксперимент...
На здешнем парне не было никакого стеганого балахона, он был одет, как
все парни, в джинсы и в куртку. Вот профессор Белвок подошел к нему, что-то
говорит. Вот парень посмотрел в нашу сторону, что-то сказал. Вот профессор
Белвок возвращается к нам, улыбающийся.
- А вы знаете, сработало. Оказывается, этот парень около года жил в
Ленинграде, на студенческой стажировке, даже немного говорит по-русски... У
него, естественно, остались воспоминания... Пошли!
Итак, мы переступили заветный порог. В полутемном каком-то холле (но
уже в тепле!) мы остановились около небольшого столика, чтобы купить входные
билеты. Я подумал, что жестоко было бы наказать и без того сверхлюбезного
профессора Белвока, и не дал ему возможности заплатить за всех нас. Все-таки
надо было бы заплатить ему тогда 50 долларов (по 12 долларов за билет), а
это даже для профессора - сумма. Американцы не привыкли бросаться деньгами,
если они не миллионеры, конечно. Впрочем, и миллионеры тоже вовсе не
бросаются деньгами. Может быть, это одна из причин, почему они миллионеры.
Распределились следующим образом: профессор заплатил за себя, Миша заплатил
за себя, а я за себя и за Нинель Николаевну.
В том же полутемном холле мы сдали свои пальто гардеробщице и,
спустившись вниз по узкой, отлоговинтовой, совсем уж темной лестнице,
оказались в просторном, очень высоком (как если бы театр или цирк), ярко
освещенном зале. Да, пожалуй, больше всего это было похоже на внутреннее
помещение цирка, но только без амфитеатра, кресел, рядов. В середине
помещения и чуть пониже нас располагалась большая (гораздо больше цирковой
арены) деревянная, полированная, желтого цвета, округлая площадка. Она-то и
была ярко освещена, тогда как пространство вокруг нее оставалось в полутени.
Здесь, в полутени, на некотором и, надо сказать, значительном расстоянии от
площадки стояли столики для посетителей, за один из которых нас тотчас и
усадили.
В этот час дискотека была практически пуста. То есть, может, и было тут
кроме нас человек 15-20, но разве мы не сказали бы про театральный зал, что
он пуст (или про большой ресторан), если бы в нем находилось двадцать
человек?
Столики располагались в полутени, охватывая арену (будем называть ее
так) полукольцом и на значительном удалении от нее. Желающим танцевать
пришлось бы идти от своего столика до ярко освещенной арены шагов двадцать,
причем по наклонной дорожке, вниз.
Мы уселись очень удобно, лицом к арене, и тотчас к нам подошел молодой
человек, официант. Мы, правда, уже ухнули 50 долларов за зрелище, которое,