"В.Солоухин. Рассказы разных лет" - читать интересную книгу автора

привязавшейся фразы.
Выйдя на морской берег, как обычно в семь утра, Николай Николаевич
надеялся, что его новая знакомая, ну пусть хоть не в семь часов, а около
восьми, но придет к морю тоже. Но, как и в предыдущие утра, одиноким было
раннее купанье. Только две пожилые болгарки ходили вдоль пляжа, одетые в
черные тяжелые одежды, да еще один болгарин лет семидесяти бегал модной
трусцой.
Николай Николаевич поймал себя на том, что постоянно взглядывает на
лестницу, ведущую от их дома, и ждет. Он ходил по теплой мокрой полоске
песка, а голову так и тянуло повернуться в сторону пляжных ворот, ската горы
и лестницы.
Никого не дождавшись (и поняв, что не дождется), он искупался на
двадцать минут раньше обычного и заторопился домой. В столовой, во время
завтрака, он, конечно, ее увидит.
Бодро поздоровался он со своими верными соседями по столу, выслушав их
ежедневные удивленные возгласы о его раннем купанье, а глаза его между тем
шарили по залу, Яны там не было. "Но не приснилась же она мне вчера", -
думал Николай Николаевич.
Как давеча на пляже он ходил и все время взглядывал на лестницу, так
теперь голова его сама поворачивалась к столовским дверям при каждом
входящем человеке: движение двери - поворот головы. Словно невидимка ниточка
связывала его голову с дверью. Но вот его завтрак кончился. Соседи тоже
позавтракали и ушли, сидеть дольше было бы просто смешно. Да и распорядок
дня звал к столу.
В утренние часы сквозь широкие стекла балконных дверей мягко, легко
наполнялись комнаты золотистым теплом и светом, И было хорошо, что комнат
две и что обе они просторные, с удобными креслами и диваном, с удобным
рабочим столом. Николай Николаевич всегда утверждал, что человек должен жить
в просторном помещении. Как в маленьком, тесном, перенаселенном прудишке
карасики растут только до определенного размера, а потом так и остаются
маленькими старенькими карликами, так и человеческой душе, человеческой
мысли, человеческой психике для нормального самочувствия противопоказаны
скученность, теснота, нависающий потолок, стена, в которую постоянно
упирался бы взгляд. Здесь же, как только взглянешь в окно, ни тебе стены, ни
других препятствий, но летит взгляд, поверх сада, поверх деревьев, поверх
морской синевы - к далекому горизонту, к белому облачку, проплывающему над
морем, хорошо!
Но в это утро никак не работалось Николаю Николаевичу. Он то и дело
выходил на балкон и смотрел на лестницу, на редких, уходящих по ней вниз, к
морю, болгар (они уходили кто прямо в купальнике, кто в махровом халате, кто
в шортах), потом опять садился за стол, однако тотчас его подмывало опять
встать и опять идти на балкон.
"Но чего же проще? - подумал вдруг Николай Николаевич. - Надо и мне
пойти на пляж. Я не люблю жаркого солнца, это правда, но там есть тенты,
полежу в холодочке. Но я увижу ее".
Возможность увидеть ее сейчас же, через три минуты, показалась Николаю
Николаевичу настолько чудесной, что он немедленно, торопливо переоделся в
шорты, схватил полотенце и побежал вниз.
Действительно, и Яна и ее опекательница Богомила оказались на пляже.
Богомила сидела в тени "гриба", а ее гостья лежала на спине, подставив всю