"В.Солоухин. Рассказы разных лет" - читать интересную книгу автора

пышной, обесцвеченной под блондинку прической, вероятно втрое тяжелее ее
собственной головы. Администраторша едва взглянула на листочек, резко,
словно отталкивая от себя, подала его обратно и еще резче сказала:
- Перепишите разборчиво.
- Извините, но я старался. Просто у меня - почерк... извините. Но тут
все можно разобрать. Смотрите - Москва... видно, что Москва, а не Ленинград
и не Саратов. Номер паспорта... видите? Все цифры разборчивы. Или, может
быть, вы будете так любезны и напишете эти несколько слов своей рукой? А у
меня - почерк...
- Перепишите разборчиво, - отчеканила администраторша, не поднимая
головы и не глядя на Николая Николаевича.
- Я могу переписать, но получится то же самое. Почерк...
- У всех почерк, а писать надо разборчиво, Я не обязана ломать глаза о
ваши каракули.
- Видите ли... мне уже больше пятидесяти. Почерк же с годами портится.
И потом... я написал более семисот научных работ, статей, монографий, книг.
Если бы и вы написали столько, возможно, и ваш почерк...
- Гражданин, перепишите анкету разборчиво, эту я не приму.
Николай Николаевич стал переписывать анкету, нисколько не стараясь,
впрочем, писать разборчивее, а местный представитель негромко, но возмущенно
что-то доказывал администраторше, выговаривал ей. Наверное, он перечислял
звания и заслуги клиента. "Театр начинается с вешалки, а город с
гостиницы, - услышал вдруг Николай Николаевич, - с вашей гостиницы
начинается впечатление о городе".
Взяв анкету, написанную еще более неразборчиво, нежели первая,
администраторша налилась вся клюквенным соком, но ничего уж не сказала.
Формальности вскоре были закончены, и Николай Николаевич поехал на
четырнадцатый этаж.
Номер, предоставленный ему, помещался как раз за спиной дежурной по
этажу, крупной, рыхловатой, пожилой женщины, покрасившей свои седые и жидкие
волосы зачем-то в сиреневый цвет. Она взяла у нового жильца все бумажки и
выдала ему ключ.
Николай Николаевич оказался в светлом и чистом двухкомнатном номере. В
одной комнате была спальня с двумя кроватями, в другой помещались стол,
диван, два кресла и телевизор. В коридорчике перед дверьми в ванную
бездействовал холодильник. Николай Николаевич воткнул вилку в розетку, и
аппарат зашуршал.
Из обеих комнат были двери на балкон (на четырнадцатом этаже!), а с
балкона открывался вид на Киев, который еще так недавно можно было называть
одним из красивейших городов мира.
Осмотревшись, Николай Николаевич первым делом набрал справочный номер и
уточнил время прихода поезда. Да, все правильно: ноль часов двадцать минут.
Поздновато, конечно, но для сюрприза и эффекта даже лучше. Одно дело, когда
встретят вас во время дневной толчеи, другое дело - на пустынном ночном
перроне.
В течение дня все надо было приготовить к встрече, то есть еще раз
проверить, чтобы не произошло осечки с номером, приготовить хороший ужин,
запастись цветами и на без четверти двенадцать вызвать такси.
Нельзя сказать, что все это удалось Николаю Николаевичу легко и просто.
Он думал, как придет сейчас на знаменитую "Бессарабку" - главный киевский