"В.А.Солоухин. Чаша (Эссе)" - читать интересную книгу автора

но ему-то, Катаеву-то, зачем? Он же втайне ценит Солженицына, я знаю. Так -
зачем? Герой Социалистического Труда, лауреат всевозможных премий, и уже
семьдесят семь лет. Зачем?
- Наверное, хочется на Новодевичье, наверное, он там уже в списке. А
могут и вычеркнуть...
- А что! - чуть ли не закричал Александр Альфредович. - Ведь, пожалуй,
вы правы!
Однако, какие бы кладбища я вам тут ни расписывал, о каких бы кладбищах
ни заходила речь, сквозь все эти сварные железные пирамидки со звездочками,
сквозь тесноту оградок мне с некоторых пор, как бывает в кино, когда
накладывают кадр на кадр, просвечивает другая картина: мерещатся белизна
мрамора, эмаль украшений и огоньки лампад. Но хотелось бы по порядку.
Мои парижские знакомства определились, оказывается, во время давнишней
поездки в Лондон.
Стали издаваться книги, появился звук имени. Не думаю, что к тому
времени (начало шестидесятых) этот звук долетел до лондонов и парижей.
Скорее наш Союз писателей, в порядке поощрения и постепенного выдвижения
молодого, но перспективного литератора, стал рекомендовать, включать в
списки. Надо же эти списки расширять, а то и обновлять. Не из одних и тех же
10-15 писателей составлять все время делегации и группы для заграничных
поездок.
Как бы то ни было - бац! Поездка в Лондон. И мне с самого начала везло.
Не включали в многочисленные делегации, а посылали почти всегда одного. Это
по линии так называемого культурного сотрудничества. Я - к ним, а кто-нибудь
из них - к нам. Маршрут поездки по Англии определен и даже "обкатан". Есть,
видимо, договоренность с фермерской семьей, куда привезут советского гостя,
и он может даже у этих фермеров ночевать, есть какое-то
трезвенно-вегетарианское братство, что-то вроде толстовцев (и даже его
портрет на видном месте, а я им как сувенир - бутылку водки!), ну и так
далее.
Вообще-то хоть и стандарт, но все равно интересно. Места Диккенса
("Лавка древностей"), постоять на медной полосе Гринвичского меридиана, на
выбор дом Шекспира или дом Вальтера Скотта. Я выбрал последнего и посмотрел
удивительную коллекцию холодного оружия. Ну, там, Гайд-парк. Теперь-то у нас
у самих вся страна превратилась в Гайд-парк. Залезть на обзорную точку
собора св. Павла. Скачки в каком-нибудь графстве. Ночлег в деревенской
гостинице. "Да у вас здесь как в Лондоне: свечи, официанты, камин!.." "Ну,
нет. В Лондоне вам предложат сто двадцать сортов сыра, а у нас только
восемьдесят".
Кроме того, Стоунхендж с его загадочными каменными столбами, Британский
музей, "мадам Тюссо", Вестминстерское аббатство, Тауэр и Большой Бен, ночная
жизнь на Пикадилли, встреча с Олдриджем, ужин у Чарльза Сноу, Британская
картинная галерея...
Потом произошло событие, не запланированное Обществом культурных
связей. В гостинице у меня раздался телефонный звонок.
- С вами говорит Мария Михайловна Кульман, урожденная Зёрнова. Я звоню
вам от клуба имени Пушкина. Это дом русской эмиграции. Нас здесь не так
много, как в Париже, зато нас считают более лояльными к Советскому Союзу. У
нас в клубе бывали уже Паустовский, Федин, Полевой, Твардовский... Так что
не вы первый. Мы очень просим вас прийти к нам. Для нас это такая отдушина,