"С.М.Соловьев. История России с древнейших времен. Том 6" - читать интересную книгу автора

людьми, опять выгнал племянников и владеет всеми ногаями. Осенью сам Измаил
прислал послов с жалобою на Дербыша, что тот царю и великому князю не
прямит, им, ногаям, наделал много дурного, чтоб государь их от Дербыша
оборонил, взял бы и Астрахань в свое полное владение, как Казань; таким
образом, и здесь сами ордынцы потребовали от Москвы уничтожения другого
Татарского царства. За себя Измаил и все мурзы прислали шертную грамоту, в
которой клялись: куда их царь и великий князь пошлет - всюду ходить и на
всех недругов быть заодно. Измаил вздумал было писать себя отцом царю
московскому и требовать, чтоб ему платили ежегодно с Казани двадцать сот
рублей. Иоанн отвечал ему: "Мы для тебя велели свое астраханское дело делать
накрепко. И если астраханское дело сделается и понадобится тебе самому или
женам и детям твоим жить в Астрахани, то мы велели держать вас здесь с
немногими людьми, как можно вас прокормить, и беречь вас велели от ваших
недругов. А если астраханское дело не сделается, то вам и в Казань приезд и
отъезд вольный с немногими людьми, с пятидесятью или шестидесятые, как бы
можно было их в Казани прокормить. А что писал ты к нам в своих грамотах
многие слова невежливые, и мы на тебя погневались, потому что тебе наше
государство и прежние дела ведомы, как прежние князья ногайские и мурзы к
отцу нашему и к нам писали. И ты б вперед бездельных слов не писал. А мы
ныне гнев свой отложили для того, что на тебя от твоих недругов многие
кручины пришли, и мы хотим за прежнюю твою дружбу тебе помогать". Измаил
после этого уже не писался отцом Иоанну, а писал: "Всего христианства
государю, белому царю много-много поклон"; просьбы были прежние: "Пришли мне
трех птиц, кречета, сокола и ястреба, да олова много, да шафрану много, да
красок много, да бумаги много, да 500000 гвоздей". В марте 1556 года Измаил
опять дал знать в Москву, что Дербыш изменил окончательно: соединился с
крымским ханом и Юсуфовыми детьми и московского посла Мансурова выбил из
Астрахани, что он, Измаил, пошел уже под Астрахань, чтоб и государь посылал
туда же рать свою. В то же самое время пришла из Казани весть о восстании
Мамич-Бердея и о приходе к нему царевича от ногаев; это заставляет думать,
что движение казанское было в связи с астраханским, а толчок оба движения,
разумеется, получили из Крыма. Чрез несколько дней пришла весть и от самого
Мансурова: посол извещал, что Дербыш изменил побил князей, которые служили
прямо царю и великому князю, к нему, Мансурову, приступал три дня со всеми
людьми, но он отбился от астраханцев в Малом городе у Волги, пошел на судах
вверх по реке и теперь у козаков на Переволоке; из 500 человек народу у него
осталось только 308: иные побиты, иные потонули, другие с голоду на дороге
померли. Государь немедленно в том же месяце отправил к Измаилу 50 козаков с
пищалями и писал к нему, что отпускает рать свою Волгою на Астрахань, а
полем послал для него, Измаила, и для астраханского дела 500 козаков с
атаманом Ляпуном Филимоновым.
Волгою отправились под Астрахань стрельцы с своими головами
Черемисиновым и Тетериным, козаки с атаманом Колупаевым и вятчане с главным
головою Писемским. Атаман Ляпун Филимонов предупредил их, напал на Дербыша,
побил у него много людей, много взял в плен и стал дожидаться Черемисинова с
товарищами. Языки сказывали, что крымский хан прислал в Астрахань 700 татар
и 300 янычар с пушками и пищалями. В сентябре, когда царь по обыкновению был
у Троицы для празднования дня святого Сергия (25 числа), пришло донесение от
Черемисинова: приехал он в Астрахань, а город пуст: царь и люди выбежали,
разогнанные атаманом Ляпуном; головы сели в Астрахани, город укрепили и