"С.М.Соловьев. История России с древнейших времен. Том 8" - читать интересную книгу автора

их в верности к Шуйскому, так что лжедимитриевцы были встречены с оружием в
руках и побиты. Другие города Тверской области, присягнувшие самозванцу
вследствие упадка духа и нерешительности, последовали тотчас примеру Твери,
и служилые люди их отправились под Москву помогать Шуйскому. Также сильное
усердие к нему показали жители Смоленска; смольнянам, говорят современники,
поляки и литва были враждебны, искони вечные неприятели, жили смольняне с
ними близко и бои с ними бывали частые: поэтому смольняне не могли ждать
хорошего от царя, который был другом поляков и за помощь, ему оказанную, мог
уступить Смоленск Польше. Как скоро узнали в Смоленске, что из Польши готов
явиться царь, ложный или истинный, новый или старый - все равно, ибо никто
ничего не знал подлинно, то немедленно служилые люди собрались и пошли под
Москву, выбравши себе в старшие Григория Полтева, на дороге очистили от
лжедимитриевцев Дорогобуж и Вязьму. Дорогобужские, вяземские и серпейские
служилые люди соединились с смольнянами и вместе пришли в Можайск 15 ноября,
куда пришел также воевода Колычев, успевший очистить от воров Волоколамск.
Шуйский ободрился; он послал уговаривать Болотникова отстать от
самозванца, но люди, из которых состояло войско Болотникова, бились не за
самозванца, а за возможность жить на счет государства, от примирения с
которым они не могли ожидать для себя никакой выгоды; Болотников не
прельстился обещанием царя дать ему знатный чин и отвечал: "Я дал душу свою
Димитрию и сдержу клятву, буду в Москве не изменником, а победителем".
Надобно было решить дело оружием: молодой воевода, князь Михайла Васильевич
Скопин-Шуйский, свел полки у Данилова монастыря и 1 декабря, дождавшись
прихода смольнян, пошел к Коломенскому; Болотников вышел к нему навстречу и
сразился у деревни Котлов: холопи и козаки бились отчаянно, но Истома Пашков
с дворянами и детьми боярскими передался на сторону царя; причиною
отступления Пашкова полагают то, что Болотников не хотел уступить ему
первенства, а Пашков не хотел быть ниже холопа. Болотников, потерпев
поражение, засел в своем укрепленном Коломенском стане; три дня воеводы били
из пушек по острогу и не могли разбить, наконец сделали ядра огненные и
зажгли острог. Тогда Болотников побежал к Серпухову, собрал мир и спросил,
есть ли у них столько съестных припасов, чтоб могли целый год прокормить и
себя и войско? Если есть, то он останется у них и будет дожидаться царя
Димитрия; если же нет, то уйдет. Серпуховичи отвечали, то им нечем будет
целый год и себя прокормить, не только что войско. Тогда Болотников пошел
дальше и засел в Калуге, жители которой объявили, что могут содержать его
войско в продолжение года; некоторые из его козаков засели в деревне
Заборье, но принуждены были сдаться царским воеводам: Шуйский велел их взять
в Москву, поставить по дворам, кормить и ничем не трогать, но тех, которые
были пойманы на бою, велел посажать в воду; если в это число были включены
те, которых взяли при Котлах, то их было немало, ибо летописец говорит, что
им не находили места в тюрьмах московских.
Шуйский не терял времени для наступательного движения: пять воевод
двинулись на юг для осады городов, верных самозванцу; брат царский, князь
Иван Иванович Шуйский, осадил Калугу, несколько раз приступал к ней, но
ничего не сделал; царь послал к Калуге последнее войско под начальством
первого боярина, князя Мстиславского, Скопина-Шуйского и князя Татева, но
Болотников отбил приступы и этих воевод. Также неудачны были приступы к
Веневу и Туле; но боярин Иван Никитич Романов и князь Мезецкий разбили князя
Василия Рубца-Мосальского, приближавшегося к Калуге на помощь Болотникову;